Не умирай раньше меня (СИ)

— Иди отсюда, по-хорошему. Я с тобой и этими драчунами еще поговорю. И помни, что нельзя ничего кушать и разговаривать, пока не пройдет онемение.

Сначала Алестер подумал, что парень в очках над ним издевается. Иначе его крики: "Помогите, Ранхил убивают!" никак нельзя идентифицировать адекватному человеку. Снова эта фамилия, снова злополучная группа экономистов и снова какие-то проблемы. Он уже хотел послать студента подальше, но услышал грохот и крики, и сам побежал к их источнику.

Представшая перед его глазами картина напомнила ему ожившую иллюстрацию к его прошлой жизни — утро после битвы. Обернутые стулья и столы, разбросанные письменные принадлежности, дерущиеся парни и в центре всего этого — сидящая на полу девчонка. Подбородок весь в крови, растерянный взгляд и абсолютный пофигизм к происходящему. Подняв на него взгляд, она улыбнулась окровавленной улыбкой, словно говоря, смотрите, тренер, я кого-то загрызла.

На заданный тренером вопрос о произошедшем, естественно, никто не ответил. Путь нарушителям дисциплины был один — к Лавине Покровен, акуле в платье. Эта женщина своей жестокостью и изощренными методами воспитания, порою, удивляла даже повидавшего войну Агеллара, поэтому провинившихся ждала соразмерная их нарушению расправа. Лично его не интересовала судьба драчунов, но вот один вопрос все же мучил — кто поднял руку на девчонку? Удар был мощный, значит, другая девушка отметается. Выходит, руки распустил кто-то из ребят. Алестер поставил себе цель узнать, кто именно, чтобы доходчиво объяснить герою, что он сделал не так.

Группа плелась за ним в полном составе и разборки у замдиректора обещали быть долгими. Алестер выругался, потому что в его планы не входило подобного рода развлечение, мало того, его ждали дела. Однако взгляд его то и дело возвращался к Ранхил — кто же смог поднять на тебя руку, горе ты луковое? Маленькая, тощая, бледненькая, только яркие темно-серые глаза сверкают из-под бахромы ресниц и упрямо вздернутый подбородок не позволяют ей разреветься от испытываемой боли. Ей бы первую помощь оказать, а потом уже к Лавине на прием идти.

Покровен ждала, только далеко не в той компании, которую Агеллар привел с собой. На днях эта женщина делала Алестеру недвусмысленные намеки, что не прочь бы увидеть его в своем кабинете за закрытыми дверями. Тренер не отказался бы воспользоваться ее предложением, когда-нибудь, потом, все-таки женщина видная, да и без всяких на то притязаний, только в данной ситуации его разозлили разговоры об этом при посторонних. Заявление об убожестве и вовсе выбило Алестера из равновесия — красивая женщина внутри оказалась бесчувственной куклой, для которой жизнь ее студента оказалась ничтожна по сравнению с судьбой паркета. Подхватив несопротивляющуюся Ранхил, тренер направился к себе, потому что больше нигде в этом учебном заведении не было такой разнообразной аптечки, как у него. Не будь его самого в колледже, никто не смог бы даже куска ваты дать девчонке, не говоря уже о профессиональной помощи.

По внешним признакам сотрясения не было, даже гематома от удара как таковая отсутствовала. Агеллар попытался проверить, целы ли зубы, но девчонка заупрямилась.

И только продемонстрированные окровавленные пальцы разъяснили, в чем ее замешательство. Пришлось позволить ей посетить его личный санузел, о котором мало кто знал. Должен же был Алестер устроиться на новом месте с комфортом.

Когда первая помощь была оказана, тренер задержал взгляд на лице своей студентки. Обычная девчонка, коих в колледже немало, но что-то было в ней особенное. Другая бы на ее месте билась в истерике, а эта даже улыбалась окровавленными губами.

Алестер потряс головой, словно высыпая ненужные размышления. Странные мысли, странная девчонка, странная судьба. Что-то подсказывало ему, что это еще не все, что ему уготовано пройти вместе с ней, и это крайне настораживало. Нянькой ему хотелось быть меньше всего в своей жизни.

Лагерра корпел над ведомостью, готовя ее к первому в этом полугодии родительскому собранию. Коллеги были заняты тем же, поэтому он никак не ожидал, что кто-то продвинет стул и сядет напротив, и уж тем более что это будет тренер Агеллар. У куратора чуть ручка не выпала из рук.

— Доброго дня, Лагерра, — поздоровался тренер, пристальным взглядом впиваясь в лицо. Куратору стало не по себе.

— Я чем-то могу быть полезен? — растерялся он, откладывая от греха подальше писанину, потому что в таком настроении он мог все испортить.

Агеллар не стал ходить вокруг да около.

— Я по поводу вашей подопечной, куратор, — тихо заговорил он, чтобы напрягшие уши кумушки из учебной части ничего не услышали. — Сегодня произошел инцидент с ее участием, при котором она немного пострадала.

— Что с моей девочкой? — в ужасе прошептал Лагерра, но осознав, что ляпнул лишнее, осекся. — Где она?

— Я отправил ее на занятия, предупредив, чтобы ее не беспокоили. Помощь оказал, но не будет лишним, если вы покажите ее врачу. Для успокоения, так сказать.