Не упусти радугу

Представив выражение Кейт, когда она поймет, что он ее предал, Джонатан почувствовал непреодолимое желание убежать куда подальше.

— Пойду принесу свежей воды для Луноцветки, — буркнул он и, прихватив тазик с водой, которой Кейт промывала рану Клея, вышел.

Макнесби с улыбкой проводил его глазами.

Кажется, его бывший подчиненный побаивался его племянницы.

— Мы с Джонатаном постоянно переписываемся. Еще во время войны я заметил у него несомненный талант ко всякого рода денежным спекуляциям. С тех пор мы провернули вместе с ним множество удачных дел.

— Значит, это и есть тот самый дядя, который готовил тебя в банкиры? — Клей смотрел на Патрика. — Я правильно понимаю, что скоро мне придется лишиться своего счетовода?

Взгляды дяди и племянника встретились, вопрос Клея повис в воздухе.

— Ради Бога, Патрик! — не выдержала Кейт. — Ты же сам полгода назад говорил, что собираешься вернуться к дяде Мэтью, когда все решится. Своим приездом он просто облегчил тебе задачу, а ты ведешь себя, как тупоголовый ирландец!

Патрик еще секунду поколебался.

— А, черт, — пробормотал он наконец и в несколько шагов оказался рядом с Макнесби. Прижав его к себе здоровой рукой, он широко улыбнулся. — Страшно рад тебя видеть, дядя Мэтью.

40

Солнечный луч сквозь просвет вверху парильни едва высвечивал тела двух женщин, сидящих в пряном облаке душистого пара. Обе умиротворенно молчали.

— Эй, Луноцветка, ты там выходить собираешься?

Голос Чарли из-за кожаной перегородки прозвучал так близко, что Кейт вздрогнула.

— Ага, — отозвалась Луноцветка, — собираюсь. Ты тоже? — спросила она Кейт. — Если хочешь, я скажу Чарли, чтобы ушел.

— Нет, — Кейт покачала головой. — Хочу побыть тут еще немного. Как ты, получше?

— Заживет как на собаке, я так понимаю. Чарли поможет. Скоро буду как новенькая.

Кейт помогла Луноцветке добраться до входа.

— Что ж, любовь, говорят, может все. — Отодвинувшись в сторону, она приподняла кожаный полог, чтобы Чарли удобнее было дотянуться до Луноцветки.

Через открывшиийся проход она успела увидеть, как Чарли заботливо обернул Луноцветку мягким одеялом, поднял на руки и нагнулся ее поцеловать. Когда руки индеанки обвились вокруг его шеи, Кейт поспешила опять завесить вход и улыбнулась про себя.

Она плеснула еще воды на раскаленные камни и, когда очистительный пар снова заклубился вокруг ее тела, со вздохом села на прежнее место. Наконец-то ей никто не будет мешать. С тех пор как два дня тому назад дядя Мэтью вошел в гостиную Клея, ей впервые представилась возможность спокойно все обдумать.

Кейт опустила голову на колени и невольно улыбнулась, представив, как, должно быть, изумился дядя, когда узнал, что его племянница работает у его друга и бывшего подчиненного. Втайне она была довольна, что так его провела: это хотя бы отчасти возмещало все, что ей пришлось выстрадать сначала из-за его отношения к Брайану, а потом — когда по его милости она столько лет считала своего брата умершим.

Она видела в нем чуть ли не своего злейшего врага до вчерашнего дня, когда он, тихий и против обыкновения грустный, специально пришел к ней на кухню и они наконец побеседовали по душам. Больше часа они проговорили о Брайане и о том, что заставило Мэтью отречься от своего бывшего протеже.

В конце концов Кейт поняла, почему ее дядя повел себя именно так, а не иначе, хотя, разумеется, не собиралась его оправдывать. Она пообещала поддерживать с ним связь, догадываясь, впрочем, что разве что через несколько лет сможет простить его окончательно.

Кейт подняла голову и отбросила за спину тяжелые намокшие волосы. В памяти замелькали обрывки позавчерашнего сна, и дядя Мэтью отодвинулся на задний план. Уже два дня этот сон не давал ей покоя, так что ни о чем другом она и думать не могла. В десятый раз она спрашивала себя, не безумие ли — менять всю свою жизнь из-за одного-единственного сна, пусть даже неотступно стоящего перед глазами. Правда, он виделся ей так ясно, будто был явью, а не сном.

Они с Брайаном стояли под тем самым дубом, где он впервые ее поцеловал. Он держал ее за руки.

— Кейт, любимая, как я скучал по тебе.

Она в ответ сжала его пальцы.

— Я тоже, Брай. Очень.

— Ну вот, — он улыбался ей сверху вниз. — А теперь пришла пора нам отпустить друг друга. Ты нашла свой золотой горшок. Смотри, держи его крепче!

— Ты говоришь о моем новом участке?

Тотчас же, нещадно терзая сердце Кейт, в углах зеленых глаз собрались лукавые, знакомые до боли морщинки.

— Подумай хорошенько, Кейти. Разве это из-за собственного клочка земли у тебя так радостно на сердце?

Кейт растерянно глядела на него.

— Не знаю…

— Прислушайся к своему сердцу. Оно еще никогда тебя не обманывало. — Он нагнулся и легко поцеловал ее. — Радуги летучи, Кейти. Не упусти свою радугу!

Когда она открыла глаза, он стоял на холме в золотистых лучах закатного солнца. Она успела увидеть, как он послал ей поцелуй и помахал на прощание рукой.

— Я люблю тебя, Кейти!.. — донес ветерок певучий ирландский выговор, но сам он уже скрылся из глаз.