Не в его вкусе (ЛП)

Я купил ему выпить и оставался рядом достаточно долго, чтобы успеть отпить несколько глотков, а затем направился к кабинке, где сидели Райан, Джон и Марк. Я сразу понял, что он здесь, едва вышел в зал, хотя и не подал виду, и сейчас, поздоровавшись, скользнул на пустое место рядом с ним, сохраняя между нами дистанцию. Они явно сидели здесь уже некоторое время, о чем свидетельствовали напитки на столе. Я не смотрел на Марка.

– Развлекаешься?

Он еще никогда не говорил настолько вежливо.

– Да, – ответил я, старательно избегая встречаться с ним взглядом.

– С каких это пор ты покупаешь своим развлечениям выпивку? – поразился Джон.

Внезапно мне заходилось придушить его. Вместо этого я лишь пожал плечами.

Около меня раздался мягкий голос Марка:

– Он, вероятно, был очень хорош.

Внутри у меня все напряглось.

Райан засмеялся:

– Или Мистер «Дока-в–этом-деле» в кои-то веки оказался не на высоте, – сказал он.

Я смотрел на свой стакан, не говоря ни слова, чувствуя себя несчастным, сам не зная, почему. Райан и Джон ушли танцевать.

– Итак, – начал Марк и теперь в его голосе четко слышались язвительные нотки, – он был хорош?

– Да, – ответил я с вызовом и поднял на него глаза, – очень хорош. И я возьму его сегодня с собой.

Он пристально посмотрел на меня. Вдруг его напряженные плечи расслабились.

– Нет, не возьмешь, – мягко ответил он.

Он поднялся и протянул мне руку:

– Пойдем.

Я должен был сказать «нет». Я должен был воспользоваться возможностью переменить счет в свою пользу. Вместо этого я пошел с ним.

Когда мы очутились у него дома, он поцеловал меня. Он держал меня за бедра и целовал, но в отличие от его мягких и размеренных движений языком, движения его тела, прижимавшегося ко мне, были совсем не нежные.

Я никогда не издавал отчаянных, бесконтрольных звуков. Никогда. Сейчас из моего горла вырывались хнычущие стоны и, услышав их, я поспешно закусил губу.

Он привел меня в спальню, не отрываясь от моих губ ни на секунду. Чем бы ни были вызваны мои прежние страхи, они все ушли, растворились в водовороте ощущений; я очутился на знакомой территории и знал, что нужно делать, поэтому с нетерпением прижался к нему.

Он раздевал нас обоих очень аккуратно. Не выдержав, я закатил глаза и он, заметив это, усмехнулся.

Я с наслаждением прошелся взглядом по его теперь уже ничем не прикрытому телу. Он молча наблюдал за тем, как я разглядываю его, совсем как тогда в мастерской, когда я игрался с глиной. Каким-то образом это возбудило меня еще сильнее. Я словно опьянел от этого чувства свободы, мне не нужно было ничего доказывать, оказываться лучшим в постели; в кои-то веки кто-то что-то делал со мной, а не я с ним. Я разрешил ему делать все, что ему хотелось, разрешил ему наслаждаться мной. Еще никогда я не был таким покорным.

Когда он наконец склонился надо мной, я замер.

– Всегда сверху? – насмешливо улыбнулся он. – Ладно.

Он тут же лег рядом и, перекатившись на спину, выжидающе посмотрел на меня.

Я был поражен тем, с какой легкостью он согласился на это. Меня замутило.

– Нет, – прошептал я, - хочу...

Я замолчал.

Он подпер голову рукой, оценивающе глядя на меня, а затем вытянул другую руку и, коснувшись моей скулы кончиками пальцев, нежно провел ими по щеке вниз.

– Хорошо, давай попробуем, – шепотом ответил он, как будто прекрасно знал, что я сейчас испытывал в душе.

Он приподнялся и посадил меня на свои бедра, продолжая держать, чтобы я мог остаться на нем сверху. Я был невероятно благодарен ему за это, в таком положении я не чувствовал себя столь уязвимым.

Он позволил мне самому задавать темп, пока я с каждым разом насаживался чуть глубже; не переставая, целовал меня, гладил мое тело, дразня и отвлекая меня. Где-то на полпути его член задел простату. Удовольствие взрывной волной пронеслось сквозь мое тело, ноги подкосились и когда я рухнул на него, он полностью оказался во мне.

– ЕБАТЬ! – взвыл я.

– Погоди минуту, – отшутился он, но его глаза смотрели на меня с тревогой; он замер, стараясь не шевелиться и не дышать слишком глубоко.

Несколько минут мы молчали, пока мой мозг пытался решить, на чем ему сосредоточиться: на сильной боли или дурманящем удовольствии, которое, как я знал, придет следом.

Я посмотрел на его нахмурившееся лицо:

– Уже все хорошо, – сообщил я. Мне хотелось заставить складку между его бровей исчезнуть.

Он вздохнул:

– Перестать все время добиваться одобрения. Мы подождем.

Я кинул на него свирепый взгляд. Мы подождали.

Немного погодя, все стало действительно хорошо. Я чуть пошевелился, очень осторожно, и застонал. Он напрягся:

– Да прекрати ты, идиот. Только когда будешь готов.

Я посмотрел на него сквозь застилающую глаза пелену удовольствия. Наконец я смог двигать языком:

– Давай, трахни меня!