(Не) в кадре

— Это мама. — тихо сказал Макс, и, положив ладонь на мою спину, ободряюще погладил. — Елизавета Владимировна, — напомнил он, шепнув мне на ушко.

Я рефлекторно взяла сына за руку, и сделала шаг вперед. Женщина спустилась по ступенькам и пошла нам на встречу. Не успела я настроиться и устранить нервный тремор в пальцах, как из дома высыпало еще несколько родственников Макса. Ну и, конечно, было много детей. И все с горящим интересом смотрели на нас с Ильей. Сын прибалдел от всеобщего внимания, а я, если честно, впала в ступор. За считаные секунды нас окружала галдящая толпа детишек. Я и глазом не успела моргнуть, как Илюшу куда-то утащили.

На лужайке перед домом остались только взрослые. Ну или почти взрослые. Артура и его жену я сразу узнала, еще двоих нет, позже оказалось, что это Вася и Женя — младшие приемные близнецы Елизаветы Владимировны, еще не успевшие выпорхнуть из семейного гнезда. Господи, откуда Красавины набрали столько близнецов на одну семью? — промелькнула в голове шальная мысль. Макс упоминал, что первыми были девочки. Они уже взрослые, замужние, с детьми, и обе живут в Москве. Вторыми — Максим и Вика, а третьи, получается, Василек и Женечка.

Младшим братьям Макса я бы дала не больше восемнадцати, но кто их разберет этих мальчишек. В один день худощавые птенцы с пушком над губой, а на следующий — возмужавшие парни с небрежной щетиной и огрубевшими голосами. Рядом с близнецами скромно стояла симпатичная длинноногая глазастая девчушка лет пятнадцати или около того. Милена — припомнила я самую младшенькую. Балерина и хакерша по совместительству. Чудо-дети, одним словом. Сплошные таланты.

— Так вот ты какая Варвара-краса, длинная коса, — первой заговорила Елизавета Владимировна и, приблизившись, расцеловала меня в обе щеки.

— Здравствуйте, — смущенно пробормотала я.

— Здравствуй, здравствуй. Я уж думала и не свидимся. А за сынишку не бойся, внуки у меня хоть и бойкие, но не обидят. У нас есть детская площадка, с другой стороны дома, пусть полазают. Им полезно энергию выплескивать на свежем воздухе.

Потом пришел черед остальных домочадцев приветствовать гостей. То есть нас с Максом. По больше части фокус внимание был устремлён на меня. И это было до трясучки волнительно, но только первые полчаса. Когда мы переместились в дом и расселись за щедро накрытым столом, общение пошло, как по маслу. Легко, просто, непринужденно. Артур не читал проповедей, его жена не строила из себя ярую христианку. Елизавета Владимировна не задавала никаких неудобных вопросов. Мальчишки-близнецы, набив животы, незаметно исчезли из-за стола, утянув за собой Милену.

Все мои тревоги оказались пустыми и надуманными. Красавины — абсолютно открытые искренние люди, с которыми было интересно обсуждать самые разные темы, не боясь ляпнуть что-то не то или показаться недостаточно интеллигентной и воспитанной для этой семьи. А самое главное — я не чувствовала себя пустым местом на чужом празднике жизни, сразу с первой минуты стала своей. Это было удивительно, невероятно и очень-очень тепло.

— Как мама, Варюш? Что-то она давно к нам не приезжала, — обескуражила меня своим вопросом Елизавета Владимировна, когда мы дружно начали убирать со стола. — Ты не удивляйся, церковь тут за углом. Артур часто приглашает прихожан к нам на трапезу. Ирина часто у нас бывала и много рассказывала о тебе, — считав мою реакцию, пояснила женщина, тактично умолчав, что приглашает он не только прихожан, но и постояльцев своего благотворительного центра, где помогают избавляться от разного рода зависимостей.

— Мама… очень хорошо, — тихо ответила я, почувствовав предательское жжение в глазах. — Работает, замуж вышла, дачу купила.

— Про это я знаю, — ласково улыбнулась Елизавета Владимировна. — Мы с твоей мамой очень сдружились. Обе потеряли мужей, а пережить такую потерю очень непросто, — тяжело вздохнув, она забрала у меня стопку посуды и поставила в раковину.

Гладя на ее ровную спину, я с трудом сдерживала подступающие слезы. Откуда они взялись и по какой причине — я понятия не имела. Просто столько всего навалилось, а тут… тут меня приняли, как родную.

Включив воду, эта сильная маленькая женщина начала мыть посуду, хотя в кухонном гарнитуре имелась встроенная посудомоечная машина. От моей помощи Елизавета наотрез отказалась. Я хотела было уйти за ненадобностью и найти Илью и Макса, но она снова заговорила: