(Не) в кадре

— Конечно, собралась, — Викуля смотрит на меня, словно я какую-то ересь ляпнул. — У нас гримеры от Бога, Макс. Спрячут все, даже опухший нос.

— Опухший нос я не заметил, но все остальное — жуть, — честно говорю я, очертив пальцем круг напротив ее лица.

— Умеешь ты поддержать, брателло, — Вика закатывает глаза и кивает в сторону кухни. — К тебе там пришли, — сообщает, понизив голос.

— Понял, не дурак.

— Я тогда к себе пойду. Не буду вам мешать, — Вика сжимает кулачок и несильно ударяет меня в плечо. — Удачи, Макс. Если что — зови на помощь. Но только в крайнем случае. Я планирую хорошенько выдрыхнуться в своей любимой кроватке.

Ободряюще улыбнувшись и послав мне воздушный поцелуй, сестра сбегает на второй этаж, а я, скинув пиджак на диван в прихожей, прохожу на кухню. Кира стоит ко мне спиной возле жужжащей кофемашины. Одета в ярко-красный облегающий комбинезон, длинные распущенные волосы в идеальном порядке, спина прямая, движения слаженные и уверенные.

— Тебе эспрессо? — интересуется она, оглянувшись через плечо. В светлых глазах штиль и холодное отчуждение.

— Да, — коротко кивнув, присаживаюсь на высокий стул перед барной стойкой. — Это твое? — интересуюсь я, задев рукой лежащую на столешнице кожаную папку.

— Наше, — небрежно пожав плечами, отвечает Кира.

— Что там?

— Посмотри.

Поставив перед мной кружку с дымящимся напитком, она забирается на соседний стул. Перекинув волосы на одно плечо, чуть склоняет голову набок, рассматривая меня, словно музейный экспонат. Не особо интересный и жутко раздражающий. Должен отметить, выглядит она гораздо лучше, чем в нашу последнюю встречу. Наверное, это хороший признак, но я знаю, как быстро может измениться ее настроение, поэтому не питаю особых иллюзий.

Открыв папку, я достаю оттуда стопку документов. Взгляд сразу цепляется за тот, что лежит сверху. Свидетельство о разводе. Учитывая, что от подачи заявления прошла всего неделя, у меня возникают определённые вопросы.

— Отец подтянул связи?

— Ага, — на непроницаемом лице с безупречным макияжем не отражается ни одной эмоции. — Я решила, что тянуть нет смысла. Ты хотел развод — получи. Можешь, не благодарить. В качестве компенсации за неудачный брак я забираю квартиру.

— Я и не собирался на нее претендовать.

— Еще бы. Ты же у нас самый благородный ублюдок на свете, — усмехается Кира. — Соглашение о разделе имущества посмотри, — взмахнув рукой, она убирает в сторону свидетельство о разводе. — Твой адвокат его уже проверил. Тебе осталось только подписать.

— Неожиданно, — искренне вырывается у меня.

— Я умею удивлять и не только в плохом смысле.

Бегло пролистав документы, я беру протянутую бывшей женой шариковую ручку и подписываю бумаги в нужных местах. После Солнцева нет смысла вчитываться в каждый пункт. Свою работу он делает на сто процентов. Если бы в соглашении что-то было не так, я узнал бы об этом первый.

— Кстати, за агентство я могла бы побороться. Твой адвокат хорош, но против моего отца он ноль без палочки, — Кира насмешливо ухмыляется, постукивая длинными ноготками по столешнице. — А потом подумала, нахрена оно мне сдалось? Разве, что тебе гадость сделать. Но как-то не хочется. Посмотрела на твою Мальвину и поняла — ты сам себя уже наказал. Ты с ней с тоски сдохнешь, Красавин.

— Ты зря к ней поехала, Кир, — металлическим тоном говорю я.

— Тебя забыла спросить, — язвит она. — Ты же меня не спросил, когда на нее залез. А мы — девочки как-нибудь сами разберемся. Ничего у вас не выйдет, Макс. Вот увидишь. Покувыркается с тобой и к мужу вернется. Такие, как она, не любят ничего менять. Дух авантюризма отсутствует напрочь… ну или почти напрочь. Это сейчас у нее адреналин в одном месте играет, а когда мозги на место встанут, помашет тебе твоя Варя ручкой и будет до старости тайком вспоминать ваш искрометный адюльтер.

— Ты ошибаешься, Кир, — уверено отзываюсь я, отлично понимая, что в ней сейчас говорит женская ревность и обида.

— Посмотрим, — Кира изгибает губы в ухмылке.

Надо срочно менять тему, пока ее не занесло дальше.

— Как ты? — пристально глядя ей в глаза, тихо спрашиваю я.

Она мгновенно меняется в лице, от наигранной самоуверенности не останется и следа. Спесивая маска крошится, открывая тщательно скрываемую уязвимость.

— Хуево, Макс, но я выплыву. Не первый раз…, — внезапно осекается и отводит взгляд в сторону, пряча от меня свою боль. — Вру — первый. Таких, как ты у меня не было и, наверное, уже не будет.

— Ты не можешь этого знать. Ты очень красивая, Кир. Умная, интересная, талантливая…

— Но я не твоя обожаемая цветочница, — убитым тоном заканчивает она. — Никогда бы не подумала, что тебя заводят клумбы.

— Ты и это знаешь?

— Я знаю о ней все, — печально улыбается Кира.

— Что планируешь делать?

— Поеду в кругосветку, — пожав плечами, отвечает Кира. — Я уже и программу себе составила, и попутчиков подобрала. Побываю в местах, куда ты так и не добрался. Сменю жанр живописи и заведу себе темнокожего любовника. Или сразу двух. А, может, наведаюсь к Данилову на Бали. Он до сих пор один, и я разбита в хлам. Кто знает…