Не в своем теле (СИ)

«Приезжай! – звал его Гарри, – твое место здесь, в Лондоне. Твое место – в моем доме. Я жду!» Ватсон не счёл нужным его разочаровывать, рана вроде бы заживала, так что были все шансы вернуться в часть еще до Рождества. Но внезапно нагрянул острый сепсис, в течение двух недель таившийся где-то внутри Джонова организма. Повторная операция, интенсивное лечение, искусственная кома и транспортировка в Лондон. И вот Джон стоит на пороге дома Гарри Ватсона. Сколько они не виделись? Лет пятнадцать? Больше? Внезапно разволновавшийся бывший военный врач чуть не сбежал с перепуга, настолько сильно эмоции захлестнули его. Но Гарри ему понравился с первой минуты их встречи. Невысокий блондин с приятным, хотя и простоватым лицом, которое не скрывало его пристрастия в алкоголю: одутловатость, мешки под глазами. Гарри мало изменился, только стал как-то крепче, раздался в плечах и совсем чуть-чуть в талии. А еще Гарри весельчак и балагур, любитель ввернуть крепкое словцо. Гарри отличный повар, у него имеется даже небольшое кафе в Ламбете. И у Гарри есть спутник жизни.

Его муж, Кларенс, высокий тонкокостный омега с лицом капризного ребенка не понравился Ватсону сразу. Он был вежлив и гостеприимен с доктором, но Джон инстинктивно почувствовал его острую неприязнь.

В первый вечер пребывания в доме Гарри, братья, ошалевшие от радости встречи, безбожно напились, они до полуночи наперебой вспоминали свои детские игры, учебу в школе, свидания с девчонками. Кларенс, сжав губы в ниточку, с видом страдальца сидел рядом с Гарри. Рука его небрежно лежала на крепкой ручище супруга, но стоило тому выругаться или сделать что-то неподобающее с точки зрения воспитанного человека, а Гарри этот делал с завидным упорством – чесал сытое волосатое пузо, чавкал и поглощал пиво одним длинным непрерывным движением, и тогда тонкие длинные пальцы судорожно сжимали крепкую ладонь. И всякий раз Гарри отвечал Кларенсу взаимным рукопожатием. Джона этот танец рук завораживал (неужели так всегда происходит с супругами?). И он как-то сразу определил, кто в доме главный.

На второй день Гарри с утра улизнул на работу, а Кларенс принялся беспорядочно слоняться по дому, ворча, переставляя вещи с места на место, занимаясь псевдо-уборкой. Джону после долгого пребывания на больничной койке и вчерашних неумеренных возлияний очень хотелось выспаться, но он был выселен с дивана в гостиной, где ему было постелено, на кухню. Наскоро перекусив, Джон отправился в город «выгуливать» больную ногу. Боль была психосоматической, Джон знал это и надеялся, что если он будет много двигаться, то организм сам подавит болевые ощущения. Но оказался неправ. Боль не прошла, а к ней добавилась еще и головная боль с похмелья. Пришлось вернуться. Но полежать не представилось возможным. Кларенс сидел на диване в гостиной, аккурат посередочке и щелкал пультом телевизора, переходя от одного сериала к другому. Назло? Или в самом деле любит эти сопливые сериалы? Вечером вернулся Гарри, и все закрутилось по новой. Ватсон, горя желанием отблагодарить его хоть как-то за гостеприимство, выманил всю семью в прелестное итальянское кафе неподалеку. Конечно, немного наивно было звать профессионального повара в другое кафе, но Гарри не отказал. Мало того, вел себя прилично и своими достижениями в поварском искусстве не хвастался. Джон гордился им, вспоминая, каким оторвой Гарри был в молодости. Но вот выдурился как-то, не покатился по наклонной. Все-таки у него замечательный брат!

Ночью из спальни супругов долго несся тихий разговор: Кларенс пилил мужа, переходя иногда на тонкие визгливые нотки. Джон лежал и с тоской слушал отголоски семейной драмы. Чувствовал себя виноватым, у Гарри явные проблемы с алкоголем, а они опять пили. И хорошо так! Надо с этим завязывать.

Утром третьего дня Джон сел за компьютер, хотел составить резюме и начать искать работу, так же необходимо было записаться на прием к толковому психотерапевту – нога болела нестерпимо. Кларенс тут же материализовался за его спиной, наклонился, без тени стеснения положив руки на плечи и, с интересом заглядывая в написанное, горячо задышал прямо в ухо. Его щека оказалась так близко к щеке доктора, что тот почувствовал ее тепло. Джон напрягся. Зачем это? Он терпеть не мог, если кто-то нарушал его личное пространство, а Кларенс, как видно, ничего о таковом не слышал. К тому же его поза его была весьма двусмысленной, слишком близкой и расслабленной, и, войди сейчас Гарри, у Джона могли возникнуть неприятности.

Ватсон вскочил и пулей вылетел на улицу. В первом попавшемся интернет-кафе он занял место за монитором и занялся поисками жилья для съема. Что выбрать – дешевую квартиру в пригороде или небольшую комнатку, но в центре, с этим еще предстояло определиться.