Не верь его улыбке

Дождавшись глубокой ночи, Кристиан проскользнул мимо охранника, пока тот разговаривал по телефону и добрался до кухни. Достав из рюкзака стакан, укравший во время обеда, он поставил в него листы со своими рисунками, а затем поджёг их, дождавшись, пока пламя разгорится, включил все газовые плиты и вышел с торжествующей улыбкой. Когда он добрался до выхода, и отключил автоматическое открытие дверей, раздался взрыв, и сработала сирена. Больница сразу же оживилась, но из-за того, что всё это случилось не средь бела дня, когда люди могли быстрее сообразить, число жертв было устрашающим. Паника окружила со всех сторон, а парень стоял на улице и смотрел, как люди стучали в дверь, расталкивая друг друга, пытаясь выбраться, но их попытки были тщетны. Пока приехала пожарная и полиция, часть здания уже успела обуглиться, стёкла повылетали, и пациенты, связывая все имеющиеся вещи, спускались по ним. Кто-то срывался и падал вниз, а те, кто оставался в палате, видел всё это, и не решался последовать за ним. Вариантов практически не было: либо ты всё же сможешь найти путь к спасению, либо задохнёшься и сгоришь заживо. Спасатели ставили лестницы и первым делом спасали детей. Это была трагедия, которая никогда не забудется. Отец Кристиана приехал сразу же, как услышал о случившемся, думая, что сын пострадал, но едва увидев его, понял, что произошедшее связано с ним. Схватив сына за руку, он потащил его к машине, но тот упирался, всё твердя:

— Нет, Дэн должен придти.

— Хватит! — одёрнул его отец. — Мы едем домой, сейчас же! Мне нужно ещё разобраться с тем, что ты натворил.

Пламя всё продолжало полыхать, заполняя город дымом, а пронзительные крики людей, узнавших, что кто-то из родных погиб, раздавались со всех сторон.

Наши дни. Больница

Кристиана трясло, как от лихорадки. Он обнял себя руками, пытаясь успокоиться, затем поднял глаза, полные боли, на Чан Гюна и произнёс.

— Я убийца. Тогда для меня это не имело значения. Отец заткнул рты всем, кто хоть как-то мог выдать информацию. Стало ли мне лучше после совершенного? Поначалу да, я ведь думал, что когда ты узнаешь, то сразу же приедешь обратно, но шли недели, а новостей не было. Отец хотел увезти меня, но я притворился, что со мной всё в порядке. Представляешь, он даже перестал давить на меня, разрешил снова рисовать и заводить новых друзей, но мне они уже были не нужны. Два года в школе пролетели незаметно, затем стоял выбор, куда поступить. Отец снова удивил меня, дав право выбора. И я решил научиться делать стеклянные шары, как ты и говорил, а затем заинтересовался фокусами и стал ездить по разным городам и странам. И знаешь, что произошло?

— На одном из своих шоу, ты увидел меня, но я сделал вид, что не знаю тебя, — ответил детектив.

— Почему? Почему ты так поступил? — с мольбой в голосе спросил Кристиан.

— Твой отец узнал, что я стал детективом и связался со мной. Просил присматривать за тобой, но не приближаться. Ты не должен был увидеть меня тогда.

— Из-за тебя я решил остаться в Лос-Анджелесе. Газеты пестрели твоими фотографиями с громким заголовком: знаменитый детектив Даниэль Им снова раскрыл громкое дело. И тогда я… — Кристиан запнулся, но Даниэль закончил вместо него:

— И тогда ты совершил второе преступление в своей жизни, но к счастью всё закончилось благополучно.

— Я лишь пытался привлечь твоё внимание.

— Я лишь пытался спасти тебя от самого себя и от твоего отца, который мог снова упрятать тебя в больницу. Подумал, что в тюрьме, под моим наблюдением, тебе будет безопаснее. Прости, я виноват. Если бы знал, что делать десять лет назад, если бы придумал, как отвлечь охранника и зайти к тебе, всё объяснить, то ты не стал бы таким.

Кристиан заплакал. Он уже и забыл, когда в последний раз плакал, но сейчас солёные дорожки обжигали щёки. Он никогда не был один. Никогда. Но только спустя потери, разочарование и боль, правда раскрылась. Но у медали две стороны: если бы он дальше жил в неведении, то сейчас бы не чувствовал себя так, будто его душу вывернули наизнанку, а затем потоптались по ней грязными ногами. Теперь он завидовал другу. Ему бы хотелось так же ничего не чувствовать. Голоса в голове разрывали черепную коробку, и Кристиан понял, как должен поступить. Он достал из кармана пульт и нажал на кнопку. Невидимые двери стеклянного шара открылись, позволяя детям свободно дышать. Элизабет сразу подбежала, помогая им выбраться. Они выглядели обессиленными, но без единой царапины, что говорило о том, что Кристиан не причинял им вреда.

— Вы в порядке? — спросила девушка.

— Спасибо, — сказал старший из них.

— Как тебя зовут?

— Я Кайл.

— Ты большой молодец. Если бы не смог их успокоить, всё могло быть хуже.

— Знаешь, почему я всегда выбирал детей для своих преступлений? — вдруг спросил Кристиан.

— Уверен, что не потому, что их легче всего обмануть.