Не верь глазам своим

– Жизнь человека – не напрасный повод для беспокойства. Поговорите с братом, просто… немного позже. Когда пыль уляжется. Может, ваша работа с Джонатаном и закончена. И маме не нужны ваши услуги… Но мне нужны.

Брови Ричарда чуть подпрыгнули в шутливом замечании.

– Вы хотите нанять меня?

– Чтобы узнать, что случилось на самом деле. Чтобы найти Марию. Может, родителей и устраивает, что исчезновение Джонатана так и останется навсегда загадкой, но я никогда не любила недосказанности. Я заплачу вам.

– Не обижайте меня, Сара. – Строго наказал Ричард, и его лицо переплели суровые морщинки. – Ваша мама платила мне, потому что давным-давно мы заключили с ней соглашение, и я не мог оспорить его условия. Лодердейлы всегда платят по счетам. Но вы другая… И наше соглашение основано не на взаимной выгоде. Мы оба хотим узнать правду и спасти человека, если выпадет такой шанс. Я попытаюсь разыскать Марию не из-за денег. А потому что она заслуживает того, чтобы её нашли.

– Спасибо, Ричард.

Принято считать, что благородство – нюанс, что передаётся по наследству с голубой кровью. Побочный эффект богатства и влияния в обществе. Но благородное происхождение нельзя заслужить лишь титулом или толщиной кошелька. Это не черта, что заложена в генах. Я знала десятки тех, кого мама называла благородными в силу их власти или положения. Но настоящее благородство заложено не в крови, а в поступках. И я ещё никогда не встречала человека благороднее Ричарда Клейтона.

Он – не выходец из влиятельной семьи и, насколько я знала с рассказов мамы, вырос на городском отшибе и работал с четырнадцати лет, когда умер отец и родные нуждались в кормильце. С чужой подачи и собственными усилиями Ричард взлетел на несколько ступеней выше по маминым меркам приличия и престижа, но она никогда бы не приписала его к благородному сословию. А я стояла в метре от него и видела благородную, чистую, порядочную душу сквозь радужки его глаз.

Мне хотелось сказать ему об этом, но мама учила никогда не говорить, не подумав то, что может смутить. А моё высказывание уж точно смутило бы нас обоих.

Мы стояли, будто желая сказать ещё что-то друг другу, но молчали. Ветер нахально влез в нашу беседу очередным сногсшибающим порывом, и Ричард отвёл взгляд.

– Мне пора. Сообщите, когда ваш брат будет готов поговорить.

– Обязательно. А вы держите меня в курсе расследования.

– Обязательно. – Повторил Ричард и улыбнулся. – До скорого, Сара.

Джентльмен до мозга костей, до блестящих носков туфель, Ричард чуть склонил голову в прощальном поклоне, будто удалялся с бала, а перед ним стояла дебютантка. Меня этот жест одновременно и позабавил, и польстил, но, когда статная фигура Ричарда развернулась и стала удаляться, я почувствовала странное разочарование.

Я одёрнула пальто и саму себя. Наклонилась за папкой и ощутила новый порыв ветра. Он подгонял прохожих, трепал волосы женщины с собачкой, срывал листья с деревьев. Пожилой мужчина на соседей скамье выругался, когда газету вырвало из его рук и стало разбрасывать по траве. Я кинулась помогать. Хватала те листы, что удавалось, пока они не смешались с ветром и не унеслись прочь.

И когда моя рука ухватилась за один из помятых листов, я заметила кое-что, что отвлекло меня от спасительной операции. Статья на одной из полос утренней газеты «Балтимор Трибьюн».

Джонатан Лодердейл вернулся.

Очерк на несколько абзацев возвещал о возвращении пропавшего пятнадцать лет назад брата. Его украшали броские фразы и несколько чёрно-белых фотографий: юный Джонатан в школьной форме Вест Ройал и галстуке, и наше старое семейное фото. Постановочное, с великим и могущественным Роджером Лодердейлом во главе. В ту пору весь город следил за расследованием, пока интерес к трагедии ни таял и окончательно не исчез. Кто-то обязательно вспомнит о том, что случилось, и всунет свой любопытный нос в дела нашей семьи. Снова.

Мамины происки. Она не могла удержаться и не раструбить о счастливой новости газетчикам. Когда она успела? Газета выходит по утрам, но если мама что удумала, то её не остановить сжатыми сроками или заранее составленным материалом для выпуска.

Пожилой мужчина с благодарностью принял от меня спасённую газету и вернулся в свой «читательский зал» на скамейку. А я почувствовала, как меня подмораживает злость, и поспешила убраться из парка, пока ветер и мамины глупости окончательно меня не заморозили.

Глава 9

Нерадивый начальник всегда сбрасывает работу на подчинённых. Я себя нерадивой начальницей не считала, но сегодня всячески уклонялась от прямых обязанностей. За годы существования «Нюаж» давно перерос стадию куколки и выпорхнул прелестной бабочкой на волю. Процесс был отлажен до мелочей, и я могла не волноваться за сохранность бизнеса, если позволю себе на денёк отойти от дел. Тем более, у меня нашлась веская причина.