Не верь мне

— Размер подошел, — удовлетворенно проговорил Громов, оставшись, вероятно, довольным увиденным, и направился ко мне.

Я съежилась, боясь сделать даже шаг. Смотрела на него с ожиданием.

— Повернись, — приказал, подойдя.

Я повиновалась. Стоило его пальцам коснуться спины, я вздрогнула.

Приподняв мои волосы, он все с той же неспешностью, растягивая момент до бесконечности, пропустил их сквозь пальцы, а после убрал на бок. Я тяжело сглотнула. Пуговица за пуговицей, Олег застегивал платье, а я чувствовала только его прикосновения к позвонкам, к ставшей слишком чувствительной коже, только его дыхание на шее. Как будто специально, он провёл ладонью по моей спине почти до поясницы. Как будто? Господи, нет же! Он действительно сделал это, отдавая себе отчет. Сердце моё колотилось, пальцы похолодели, а внутри горел огонь. Я дрожала. Дрожала так, как не дрожала ещё никогда раньше, хотя он даже не ласкал меня.

— У тебя красивая спина, — окутал меня бархатом. — Тебе нужно носить платья с открытой спиной, Алина, — жаркое дыхание по раковине уха. Двумя пальцами он провёл по застёгнутому ряду пуговиц и убрал руку. Я сглотнула.

— Повернись, — снова выговорил, но это был уже не приказ. Скорее просьба.

И я снова не смогла противостоять — покорилась. Обернувшись, задрала голову, поймала его взгляд.

— И что дальше? — прошептала одними губами.

Ладони его прошлись по моим плечам. Глядя на меня потемневшими, почти чёрными глазами, Олег склонился ближе. Я опустила веки, понимая, что он хочет меня поцеловать. Приоткрыла губы в безвольном постыдном желании ему ответить, почувствовала его дыхание на щеке, и сама подалась к нему…

Внезапно Олег жёстче сжал мои плечи, не дав возможности приблизиться. Так жестко, что мне стало больно. Только боль эта не отрезвила меня. Зато отрезвили слова Олега:

— Это лишнее, Алина, — хрипло выговорил он и отпустил. Отпустил, практически оттолкнув от себя.

Я непонимающе уставилась на него. Мотнув головой, Громов бросил на меня какой-то болезненный взгляд и сделал шаг к двери, но я не дала — схватила за руку.

Олег остановился. Взгляд его, темный, тяжелый, был направлен на меня. Будто раненый зверь, загнанный в угол, он едва не скалился. Темные пряди падали на лоб, добавляя ему мрачности. Но я не отпускала. Так и держала его руку, а он… он не пытался высвободить её.

— Что ты хочешь, Алина? — наконец выговорил Олег.

Что я хочу? Если бы я знала ответ на этот вопрос. Если бы знала…

— А что хочешь ты, Олег? — вопросом на вопрос.

Он мрачно усмехнулся. Разжал мои пальцы, освобождая запястье.

И ушел.

Он изменился, теперь я точно понимала это. В командировку он уезжал другим человеком, теперь же… Теперь в нем произошли перемены. И взгляд стал другим. Уверенным, как и всегда, но… другим.

Всю ночь я не сомкнула глаз, не в силах выбросить из головы мысли об Олеге. Если раньше его поступки и казались мне странными, в них четко прослеживалась хоть та же странная, но логика. Для меня странная — а для него вполне себе нормальная. Теперь же я его совсем не понимала. Скрытный, неразговорчивый, но при этом продолжающий заботиться обо мне. Потому ли, что хотел этого или потому, что ему было это зачем-то нужно, я не знала, как и не знала, убедило ли меня хоть в чём-то то, что он сказал мне в кабинете. Да, он дал мне крышу над головой, дал работу, но… Но если бы ему просто нужен был мой ребенок, зачем тогда сложности. Дорогие сапоги, возня с документами, очаровательное платье в перевязанной лентой коробке. И этот рисунок. Он нарисовал меня. Меня, не жену, не кого-либо другого — меня. А значит, прошедший месяц тоже думал обо мне.

Так хотелось его разгадать, подслушать, подсмотреть, что творится внутри него, какие чувства он испытывает, когда смотрит на меня. Что происходит в нем, когда он меня касается…

— Я пойду с тобой на банкет, — сказала я, застав Олега утром уже направляющегося к выходу.

Он окинул меня взглядом, остановился на босых ногах. Мне тут же захотелось поджать пальцы. Кажется, он это понял и произнес не то с усмешкой, не то на полном серьезе:

— Хорошо, что пол теплый, да?

Теплый. Точно. А я и не почувствовала.

Олег снова выглядел отрешенным, далеким. Безупречным. Будто что-то забыв, прошел мимо меня в кабинет, а вернулся с конвертом. Протянул мне.

— Что это? — спросонья я вообще мало понимала, что происходит.

— Твоя зарплата, — улыбнулся. Холодно, отчужденно. Снова направился к выходу.

Я прошла за ним, не открывая конверт.

— Я тебе сказала, что пойду с тобой на банкет, — повторила я.

Накинув пальто, Олег поправил часы на запястье. Застегивать его он не стал, только перекинул через шею шарф и взял с тумбочки кожаные перчатки. Все это молча, не обращая на меня внимания, словно я была пустым местом. Убрал в карман какую-то визитку и только после этого сказал с небрежностью, как будто ему было все равно:

— Хорошо.

И это всё? Хорошо?!

— Олег… — было подалась к нему, но он, бросив:

— Мне некогда, — открыл дверь.

Повеяло холодом, я поежилась.

— Ужин можешь не готовить, я приеду поздно, — сказал и, дождавшись моего кивка, ушел.