Не верь мне

— Зачем ты встречалась с Максимом Козельским, Инна? Только не надо врать и сочинять небылицы. Хватит. Слишком многие делают из меня идиотку в последнее время. Довольно.

Глава 36

Алина

— Будешь чай? — пряча глаза, Инна достала из кухонного шкафчика пакет с заваркой.

— Нет, — жестко ответила я. Присела на стул, не отрывая взгляда от подруги. Та, не выдержав, всё-таки посмотрела на меня и тут же вновь отвернулась. Поставила пакет на разделочную зону и, шумно выдохнув, выговорила:

— Я не хотела, чтобы всё так вышло, Лин.

— О чем ты?

— О Максе, о флешке. Я… — запнувшись, она прижала ладони к животу. — Я правда беременна. И я правда боюсь, что со мной и моим малышом что-то случится.

— Это не Вадим тебя избил, верно? — внезапная догадка показалась мне лежащей на поверхности. Как будто она всё это время пестрым цыганским платком болталась у меня перед носом, а я, ослепленная чувствами к Олегу, не замечала очевидного, как не замечала и многих других столь же очевидных вещей.

— Вадим в командировке в Америке и ничего не знает, — окончательно сдавшись, Инна бессильно опустилась напротив меня на стул. Посмотрела с отчаянием. Это же отчаяние послышалось в её голосе: — Макс ненавидит своего отца. Ненавидит и сделает всё, чтобы его уничтожить. И меня заодно.

— Это его флешка, верно? — спросила, хотя уже знала ответ. Надо было сразу догадаться, что в рассказе Инны про жестокого Вадима Козельского слишком много темных пятен. — Почему ты не сообщила Вадиму?

— Вот поэтому! — Инна указала на синяк. Глаза её наполнились слезами, подбородок предательски задрожал. — Он нашел справку из консультации, узнал, что я беременна и пригрозил, что сделает так, чтобы у меня больше никогда не было детей, — голос её звенел.

Сдавленно всхлипнув, она потерла лицо, сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться, шумно выдохнула и снова посмотрела на меня.

— Он знает, что ты живешь с Громовым. Вчера он силой заставил меня поехать к тебе, Лин. Затолкал в машину, хотя я до последнего сопротивлялась. Но, сама понимаешь, наши с ним силы не равны. Он следил за мной. За тем, чтобы я сделала так, как ему нужно, — сказав это, она замолчала.

Последние слова прозвучали совсем тихо, почти беззвучно. Потерев руку, она качнула головой, облизнула губы и отстраненно посмотрела в окно. Опять на меня.

— Господи… — мысли напоминали гудящий рой встревоженных пчел, я с силой сдавила виски и помотала головой. — Как он вышел из клиники? Сбежал?

— Нет, Вадим перед отъездом дал разрешение выпустить его. Макс прошел курс и был чист. Он клятвенно заверил его, что всё осознал и начинает новую жизнь.

— По всей видимости, под новой жизнью он подразумевал жизнь без опеки отца, — губы мои тронула усмешка.

— Именно. Стоило Вадиму уехать, он взялся за старое, — кивнула Инна. — А после пришел ко мне и… — она вновь коснулась уже заживающего синяка. — Алин, я ждала, когда Вадим вернется. Я не хотела отдавать тебе эту флешку, но Макс заставил меня. Вчера он пришел ко мне, а когда понял, что флешка всё ещё у меня… Он буквально озверел. Я не пытаюсь оправдаться, но он действительно был недалеко от того, чтобы воплотить в жизнь свои угрозы. Прости…

— Он и Громова хотел подставить, верно? — улыбка моя стала жестче. Боль, которую я чувствовала, так крепко переплелась с гневом, что они стали единым целым. — Хотел весь гнев Козельского направить на Олега… Убить двух зайцев одним выстрелом. Ловко.

— Я должна была тебе сразу всё рассказать… — Инна коснулась моего плеча, но я дернулась, скидывая её руку.

Не самый лучший момент она выбрала, чтобы извиняться. Остатки моей наивности растаяли, подобно куску упавшего на асфальт мороженого. Я ведь безоговорочно поверила ей, а теперь… Кому мне верить теперь?! Чему мне верить?!

— Ты меня не простишь, да? Я бы все разрулила, Лин. Вадим должен вернуться через пару дней. Я бы все ему рассказала. Макс не смог бы ничего натворить. Мне нужно было время, нужно было, чтобы он хотя бы немного успокоился, подумал, что всё идёт так, как он спланировал. Такие дела быстро не делаются, я это прекрасно понимаю. Макс бы ничего не сумел противопоставить Вадиму, когда тот вернулся.

— Боюсь, его уже ничто не остановит, — холодно ответила я, вспомнив разговор Козельского младшего по телефону. Поколебавшись, всё же коснулась руки Инны и крепко сжала, глядя подруге в глаза. Она моментально перехватила мою кисть и сомкнула пальцы в ответ. Выдохнула, будто бы с облегчением, как будто этот жест был для неё очень важен. — Ты должна сообщить Козельскому обо всем, что случилось, Инна. Только он сможет приструнить своего сына. Не тяни. Ничего хорошего из твоего молчания не выйдет. — убрала руку. Ладонь Инны опустилась на стол, и я невольно обратила внимание на свежие следы на запястье возле браслета, который она, судя по всему, носила, не снимая. — Всё и так зашло слишком далеко. Слишком далеко, Инна, — сделала акцент на первом слове и, договорив, поднялась.