Не верь мне

— Алина? — голос мгновенно сел. Чужой, колючий, он был наполнен бессильной угрозой и предупреждением, адресованным чёрт знает кому. Предупреждением, чтобы даже не смел, не смели, не смела… Не смела трогать Алину и её дочь понятием «смерть». Всё темное, что было внутри меня, рвалось наружу. — Алина?! — рывком снова поставил девчонку на ноги. Податливая, она приоткрыла губы, как будто не находила в себе сил выдавить хотя бы что-то. — Отвечай! — заорал, понимая, что всего один кивок, один взгляд, наполненный сочувственной пустотой, и меня не станет. Не станет, черт возьми!

Если в первый раз я хоть как-то, но сумел собрать осколки собственного сердца, чтобы склеить их по уродливым трещинам-швам, второй сделать этого я не сумею. Угрозы и предупреждения бессмысленны там, где маячит молчаливая старуха с косой. Ей элементарно нет до этого дела, как нет дела до тех, кого она тащит в своё логово, до тех, кто остается, лишенный смысла жить дальше.

— Не знаю, — Инна помотала головой, накрыла лицо руками и замотала снова. Её дрожащий голос звучал сдавленно и истерично, как будто она и сама готова была в любой момент рассыпаться. — Не знаю, Олег! Не знаю!!! Боже!

Судорожно вдохнув, она тщетно старалась унять слезы. Те оказались сильнее — выдох превратился в всхлип, всхлип в надсадный стон. Невразумительные слова, среди которых я не разобрал ничего, кроме гулких ударов собственного сердца.

Плача, она попыталась отойти, но её повело, и я едва успел подхватить её, прежде чем она осела на пол. Усадил на диван. Повалившись на подлокотник, она уткнулась в собственные руки и несколько раз шумно вдохнула, давясь всхлипами. Ничего не говоря, я налил из графина воды в первый подвернувшийся мне стакан и протянул ей.

— С-спасибо, — руки её дрожали, несколько капель выплеснулось на колени, зубы клацнули о стекло, когда она поднесла стакан ко рту. Большими, жадными глотками она выпила всё до конца, вытерла мокрые губы и подняла на меня заплаканный потухший взгляд. Отдала стакан обратно. Её истерика не позволяла мне забыться, поддаться скалящимся в злорадстве демонам прошлого, хотя в другое время я бы просто взял Алинину подружку за шкирку и повел в ванную умываться, чтобы она успокоилась.

С грохотом я поставил стакан на стол и вернулся к Инне. Та продолжала беззвучно рыдать, натягивая до предела мои и без того натянутые дальше некуда нервы. Мысль о том, что погибшая девушка может оказаться Алиной, моей Алиной, была какой-то нереальной. Мое сознание элементарно отказывалось признавать вероятность этого. Я сам отказывался признавать хотя бы малейшую вероятность этого. Нихрена! Нет! Не будет этого. Ни сегодня, ни когда-либо ещё. Не с ней и её ребёнком, и не со мной. Не с нами.

— Собирайся! — приказал я, вдруг придя в себя. Достаточно толочь воду в ступе. От того, что Инна продолжит биться в истерике, а я наблюдать за этим, ничего не изменится. Торчать здесь бессмысленно. — Где произошла авария? — спросил, сосредоточенный на том, чтобы найти среди последних звонков номер Линки. Когда она звонила мне? Чёрт возьми… Не сегодня и даже не вчера. И я… Ни одного звонка за минувшие два дня в рабочее время. Почему я так редко звонил ей?! Почему я так редко, будь всё не ладно, звонил ей?! Почему проводил с ней так мало времени?! Нервы натянулись сильнее, когда я всё же отыскал контакт. С фотографии на меня смотрела моя девочка, и я, на миг потеряв контроль, потер переносицу. Отвел взгляд. Сжал смартфон в руке. С шумом вытолкнул воздух из легких и нажал на кнопку вызова.

— Вадим ничего… ничего не сказал, — поднявшись, Инна на секунду остановилась. Придержалась за стену и прикрыла глаза, но всё-таки собралась. Дошла до шкафа, раскрыла его и вытащила первое, что попалось ей под руку. Прижав тряпки к груди, она глянула на меня растерянно. Как будто ждала от меня чего-то, понятия о чем не имела сама. Что я дам ей надежду? Что успокою? Раздавать кому-то пустые утешения было последним, чем я сейчас был намерен заниматься, должно быть, она сама поняла это. Прошла мимо меня и скрылась в ванной.

Телефон абонента выключен… Набрал снова. И снова. И снова. Всё одно, черт подери!

В бессилии зарычав, поднял глаза к потолку. Кого просить, чтобы Алина и её дочь оказались целы и невредимы?! Кого?! Когда-то, в прошлой жизни, я верил и просил. Только прошлое ясно дало мне понять — нет там никого наверху, некого просить! Никто и ухом не повел, когда я, сидя перед операционной частной клиники, куда доставили Аню, умолял дать мне шанс. Дать нам шанс. Не отбирать. Готов был от всего отказаться, лишь бы мои жена и сын были живы. Единственными, кто откликнулся на мои молитвы, были врачи, доставшие Аньку с того света. Аньку, но не так и не узнавшего жизни мальчонку, имя которого теперь вызывало у меня саднящую, немного притупившуюся со временем, но не оставляющую боль в сердце. Для того, чтобы спасти обоих, нужно было чудо. Врачи не всесильны. А теперь снова… Какая ирония. Но в этот раз не отдам.