Не верь, не бойся, отпусти!

— Может, и не все… Но ты никогда не жила одна, дорогая. Тебе слишком нужен мужчина, хоть себе-то признайся. И развод предстоящий тебя пугает хотя бы потому, что уже не будет возможности цепляться за твоего дирижера. А такой женщине, как ты, и в обществе-то без мужчины появляться неприлично. Так что — будешь мальчиков-эскортников цеплять в агентствах? Или сразу жиголо какого заведешь?

— Кира, что за бред? Касаемо спутников — у меня никогда не было в них недостатка.

— Да, как же я забыл о Руслане…

Я подскочила, как укушенная, — о Руслане Мельников не знал и знать не мог. В тех местах, где мы появлялись вдвоем, он не мог быть априори — не тот круг. И уж точно я никогда не произносила имя Руслана в его присутствии.

— Откуда ты знаешь о Руслане?

Кирилл потянулся, как сытый кот, и хитро посмотрел на меня:

— Что, испугалась? Я еще много чего о тебе знаю, дорогая.

— Ты не ответил.

— А что — это такой большой секрет? Ну, видел тебя как-то на приеме, а ты меня не заметила.

— На каком приеме? — продолжала настаивать я, хотя видела, как Кирилл пытается перевести все в шутку.

— Да не помню уже — в австрийском посольстве, кажется.

— Ты не мог видеть меня там.

— Это почему это вдруг?

— Потому это, что прием был закрытый — только для членов того Думского комитета, который возглавляет Руслан. Что ты на это расскажешь? Что в окно подглядывал?

Мельников сел и как-то недобро окинул меня взглядом — так, что я даже поежилась:

— Слушай, Варвара, хватит меня на мелочах ловить. Я просто так сказал — а ты прицепилась. Ну, чистая Щука, правильно тебя прозвали.

— Ты с темы-то не соскальзывай.

— А я все сказал. Ляпнул наобум, а ты все подтвердила.

Я умолкла, но внутри почему-то скреблось неприятное — о Руслане практически никто не знал. Зато на том приеме я мельком видела своего дядюшку, но это и понятно — у него были какие-то дела с большой австрийской фирмой, не знаю подробностей, но то, что его пригласили в посольство отдельным пригласительным билетом, точно — бабушка говорила.

— Вина хочешь? — спросил Кирилл, обнимая меня и притягивая к себе.

— Хочу.

— Смотрю, ты стала крепенько прикладываться, — пошутил он, вставая.

— Имею право.

— Ну-ну…

Он ушел на кухню, а я, почувствовав, что замерзла, стянула покрывало и забралась под огромное одеяло, пытаясь согреться. Почему-то никогда у меня не возникало вопроса о том, спит ли кто-то, кроме меня, в этой постели. Наверное, потому, что я чувствовала — нет. Мельников, насколько я его знала, был брезглив, а потому вряд ли оставил бы то белье, на котором спал еще кто-то. Да и пахло в его спальне всегда только одной туалетной водой — его.

Кирилл вернулся с двумя бокалами и тарелкой сыра и оливок, пошутил, протягивая мне бокал:

— Сегодня можешь лить в постель безбоязненно, оно белое, пятен не будет.

— Очень остроумно, — пробормотала я, делая глоток.

— Ну-ка, иди сюда, — он забрался в постель, поставил тарелку и сел, притягивая меня к себе. Я оказалась между его коленей, легла удобнее, устроив голову на его животе, и отхлебнула еще. — Значит, ночевать у меня будешь?

— Если ты против, поеду к себе.

— Не говори глупостей, — он поцеловал меня. Поцелуй отдавал вином — терпким, совсем несладким, я такое любила.

Уснула я как-то незаметно — вроде говорили о чем-то, а потом раз — и тишина, плотная и густая. И спокойствие — абсолютная безмятежность, отсутствие тревоги и страха. Наверное, это было как раз то, о чем я мечтала последние несколько дней.

Глава 24 Маевка Снежной королевы

Не бывает мучительных вопросов. Есть мучительные ответы…

Житейская мудрость

— Варя, я опаздываю.

Мельников метался по комнате, то и дело роняя то запонки, то галстук. Часы показывали половину десятого, и мне бы тоже не мешало встать, но почему-то жаль было выбираться из-под одеяла.

— Оставь мне ключи и езжай, я еще полежу.

— Пообедаем вместе? У меня сейчас встреча, я уже прилично опоздал, но часа в два буду свободен.

— Позвони мне, договоримся. — Я снова нырнула под одеяло, успев увернуться от губ Мельникова, вознамерившегося поцеловать меня перед уходом.

Хлопнула дверь, и я осталась одна. Спать тут же расхотелось, я откинула одеяло и пошла в душ. Уже собравшись, зашла в кухню, вылила остатки кофе из турки в чашку, нашла в холодильнике молоко и села за стол, закурив сигарету. Из-под плетеной хлебницы торчал белый бумажный уголок, и я зачем-то потянула его, извлекая на свет диск в пакете. Никаких надписей, только число. Меня вдруг одолело любопытство, и я решила, что возьму диск на работу, там посмотрю, а потом, вернувшись сюда, — а я не сомневалась, что после обеда окажусь у Кирилла снова, — положу назад. Вряд ли Кирилл заметит.

* * *

Я приехала в офис, и мне тут же позвонил Руслан — как будто почувствовал, что вчера я довольно много думала о нем.

— Ну что, красавица, нашел я ответ на твою загадку, — сообщил он, но для меня это уже не было новостью:

— Поздно, Русланчик, я уже сама ее разгадала.

— Тогда сопоставим ответы? У меня вышла девочка.

— У меня тоже.