Не верю!

Внутри зазвенел тревожный звоночек, Ася еще ничего не понимала, но по позвоночнику уже пробежал холодный озноб. Что-то здесь не так.

- Петр Юрьевич, при чем здесь я? Как мое согласие влияет на других ребят?

- Не на всех ребят, - режиссер затушил окурок и тут же вытащил из пачки новую сигарету. Но не стал её зажигать, а задумчиво вертел в пальцах, - на одного вполне конкретного актера.

В голове у Аси будто противно зудел комар, и от этого звука мерзко стучало в висках, а во рту ощущался металлический привкус крови. Она что, прикусила губу?

- Петр Юрьевич, разговаривайте со мной нормально, пожалуйста, - девушка не заметила, как повысила голос на режиссера, - я не понимаю этих загадок!

- Асенька, бог с вами, какие загадки? Я говорю про Дмитрия Варламова.

Она на мгновение задохнулась, будто получив удар в солнечное сплетение, но тут же справилась с собой.

- При чем здесь Варламов?!  

- По негласным правилам, существующим в нашем театре, - Юрич отвернулся к кофеварке и что-то там колдовал, кидая фразы через плечо, - мы не берем в труппу актеров, если между ними есть отношения. Соответственно, заводить романы в нашем театре тоже запрещено. Это все очень плохо влияет на работу. Был печальный опыт, поверьте мне на слово.

- У нас с Димой нет романа, - Ася будто со стороны услышала свой хриплый неуверенный голос.

- Мне показалось иначе, - мягко возразил Юрич, по-прежнему не глядя на неё. В комнате было тяжело дышать от резкого запаха кофе, смешанного с сигаретным дымом.

Оба какое-то время молчали.

- Почему вы позвали к себе меня, а не его? –задала наконец мучавший её вопрос Ася, - Варламов в тысячу раз талантливее. Надо было сначала его спросить, а потом уже решать со мной.

- В вас, Асенька, я заинтересован больше.

- То есть если…если я соглашусь, вы его не возьмете?

- Верно.

Снова повисла пауза.

- Петр Юрьевич, - девушка подняла на него огромные измученные глаза, - вы все неправильно поняли. Между нами с Варламовым ничего нет и… и не будет. Я даю вам честное слово.

Юрич внутренне усмехнулся, услышав особо выделенное голосом «не будет», которое Ася произнесла, как клятву.

- Я буду очень рад, если это так. Мне не хочется терять ни вас, Асенька, ни его.

- Это так, - твердо сказала девушка. Юрич кивнул, принимая этот ответ.

- Я надеюсь, не нужно говорить о том, что этот разговор лучше не выносить за пределы моего кабинета?

- Конечно. Я… я могу идти?

- Можете, Асенька, можете - мужчина посмотрел на неё, и она поразилась тому, как неожиданно потеплел его взгляд, - Если будут какие-то вопросы, смело приходите ко мне. Обсудим, решим.

Ася кивала головой, как деревянный болванчик, плохо понимая смысл его слов. Больше всего на свете ей сейчас хотелось уйти из этого душного кабинета и забыть этот ужасный разговор. Пусть Юрич уже поскорее её отпустит, ну пожалуйста! Сил никаких нет…

- До свиданья, Асенька, - услышала она приглушенные, как сквозь вату, слова. Вежливо попрощалась и даже, кажется, улыбнулась. Вышла, аккуратно прикрыв за собой дверь, спокойно прошла несколько шагов, а потом…

А потом рванула к дальнему окну в конце коридора, нырнула за тяжелые пыльные портьеры и дико, отчаянно разрыдалась. Её всю трясло, буквально выворачивало наизнанку, и девушка закусила руку, чтобы не было слышно её рыданий, но они все равно прорывались мерзкими мяукающими звуками. Хотелось выть, кататься по полу, расколотить здесь все к чертовой матери! Но единственное, что она могла себе сейчас позволить, это давиться слезами, забившись в угол, словно раненое животное. Дышать получалось только ртом – нос моментально заложило от рыданий, и девушка втягивала в себя воздух короткими болезненными всхлипами.

«Плачь, плачь сейчас, - с ненавистью думала Ася, трясущимися руками вытирая мокрые щеки, - выплачь все, до последней капли, чтобы Дима не увидел твоих слез, когда ты будешь с ним сегодня расставаться…»

34

Дима постучал в дверь. Он так устал сегодня, что даже перед глазами немного плыло. Ночью толком не спал, потом репетиция, где Юрич с тебя дерет три шкуры, а вечером еще выматывающие своей тупостью съемки сериала. Ужасно хочется есть – желудок сводит от голода, последний раз он ел в театре в обед. Потом как-то не до того было.

С голодом и усталостью примиряло только знание того, что в квартире – прямо за этой тонкой дверью – его ждет Ася. И совсем скоро можно будет обнять её и забыть про все на свете.  

Дверь осторожно приоткрылась, в прямоугольнике света стояла его женщина. Дима тут же сгреб её в охапку, прижал к себе и, вздохнув от удовольствия, замер.

- Устал? – Ася ласково погладила его по голове, убрав со лба непослушную прядь. Вот только голос у неё звучал как-то странно.

- Задолбался, - Варламов жадно вдыхал её нежный тонкий запах, - жрать хочу сил нет, а еще упасть с тобой на кровать и не шевелиться.

- Я картошку с мясом потушила, иди поешь.