(не)Веселый космический Роджер (СИ)

Лошадкин посмотрел в упор в его глубоко посаженные глазки и понял, что даже Дронго его списал. Разве что Хлоя, может быть, верила в его победу, просто потому что хотела верить и цеплялась за Михаила, как за новую опору своей несчастной жизни. Но все остальные? Все считали, что Чимдалабан победит и клан Чимча мог оказаться в убытках из-за тех ставок. Прилетевшие посмотреть на бой скорее всего уже расспросили, подкупили местных, вызнали все шансы.

Поэтому Дронго и намекал, мол, дай зрелища, чтобы потом Дионаре было не так плохо.

— Неужели никто не поставит даже креда на меня? - громко спросил Михаил.

— Я поставлю, - вдруг прогудел Трорг. - Но у меня нет кредов.

— Капитан! - повысил голос Лошадкин.

— Некогда, некогда, публика ждет! - засуетился Нессайя, колыхая пузом.

— В счет моих долгов и будущих прибылей, - не сдвинулся с места Михаил.

— Кто вернет мне эти долги, когда ты погибнешь? - выдал себя Нессайя.

— Я поставлю, - раздался голос Дионары.

— Но у тебя же...

— Есть. Тут и правда любят дитранок и вчера я очень выгодно продала информацию о тебе, - ответила Дионара так, что было ясно - наврала с три короба.

Губы Михаила разъехались в улыбке, дух воспарил к небесам, то есть куполу арены, а сам он поспешил на выход, не дожидаясь, пока Нессайя начнет орать, брызгать слюной и колыхать пузом.

Вчера эти трибуны были пусты, сегодня их заполняла толпа, ревущая и орущая, жаждущая крови. Наверняка Чимча, если и не вели трансляцию, то записывали, чтобы продать потом. Неважно. По правилам, арену накрывал купол силового поля, и он должен был бы отсекать звуки... в теории. На практике рев толпы не стихал, видимо для дополнительного воздействия на бойцов.

Серые плиты и белые стены, безликая арена, с которой уже замыли вчерашние следы крови. Чимдалабан уже вылетел с противоположной стороны, и толпа ревела и орала, приветствуя его. В адрес Лошадкина летели больше угрозы и предложения показать, какого цвета кровь землян.

Михаил прошел в центр, где их уже поджидал судья, электронный арбитр.

— Никаких боевых расширителей и допинга, - сказал он, сканируя Михаила и Чимдалабана.

То ли утверждал, то ли озвучивал правила, неясно.

— Оружие будет выбрано случайно из имеющегося, - добавил арбитр. - Использовать только его и то, что вам дано от рождения. Бой до потери сознания или смерти.

— Хасса, - мрачно отозвался Михаил, Чимдалабан прожужжал что-то на своем.

Огромные фасетчатые глаза, крылья, явно дополнительно защищенные чем-то вроде чехла, не стесняющего движения. Длинное вытянутое тело, напоминавшее ему палку серой колбасы, перевитое золотой лентой. В рукопашной без крыльев Михаил легко взял бы верх, даже не смотря на эти коготки на лапках, но Чимдалабан побеждал не за счет горы мышц.

Разве что летательных.

— Да начнется бой! - провозгласил арбитр и отключился.

Чимдалабан прицепил два мелких щита на золотую ленту и теперь выглядел так, словно у него съехал лифчик. Коготки его ухватили копье, ловко, умело. Привычно. Этим копьям не требовались тяжесть и масса, закаленная сталь на наконечниках. Начинка для стрельбы, пластики и сплавы, так что даже стрекоз смог бы махать таким легким копьем часами.

Преимущество для Михаила... если забыть о том, что Чимдалабан умел летать.

— Давай, землянин, попляши для меня! - прогудел Чимча.

Три заряда вырвались из его копья, словно он проводил триангуляцию и крики усилились. Михаил прыгнул, уходя от заряда, и разрывая дистанцию и Чимдалабан резко ускорился, вошел в пике и едва не достал его копьем. Лошадкин, хоть и ожидал такой атаки, все равно с трудом успел уклониться и не успел выстрелить сам.

Проклятье!

Ключевой компонент его плана заключался в другом, но до того момента еще следовало дожить, и чтобы сделать это, требовалось двигаться и стрелять. Михаил приземлился и выстрелил несколько раз подряд, за вспышками, едва не пропустив ответную атаку Чимдалабана. Тот налетел, грозно жужжа, опять едва не опрокинул Михаила. Трибуны выли и свистели, угрозы и насмешки в адрес Михаила и Земли лились водопадом. Если бы не барьер защитного поля, то наверняка бы и мусором, и огрызками бы кидались!

Двигаться! Стрелять!

— Пляши, землянин, пляши веселей! - жужжал сверху Чимдалабан.

Несмотря на самоуверенный вид и игру на публику, осторожности стрекоз не терял. Михаил плясал, уворачивался от зарядов, ощущая, как покалывает в руках и ногах. Быстро двигаться, еще быстрее! Шум толпы не стих, но сдвинулся куда-то далеко, на задний фон. Несмотря на таблетку и заживляющие мази, помощь медицинского комплекса, почти двое суток непрерывной подготовки, избиений, тренировок давали о себе знать. Шумела кровь в ушах, лился пот, мелькал Чимдалабан.

Улыбался, жужжал и стрелял, но все никак не мог поразить Михаила, и улыбка постепенно сползала с его лица. Заряды становились все сильнее, пару раз Лошадкина чуть не парализовало, но чуть не считалось в таких делах, и он отпрыгивал, уклонялся, блокировал, пусть и неуклюже и стрелял в ответ. С каждым мгновением манопа все лучше подсказывала движения Чимдалабана.

Выстрел!