Не вижу, не слышу, не чувствую боли (СИ)

-Тебе нужно имя. С ним ты станешь сильнее. - Убежденно произнесла девочка в пушистый загривок своей игрушки. Ее слова были столь тихими, а движения лица такими незаметными, что на камерах казалось, будто она просто сидит в окружении мягких игрушек неподвижно, чуть подавшись вперед, и диктофоны улавливали только едва заметные шорохи. Тот же, кто должен был наблюдать за порядком, не уделил внимания этим крохотным деталям - ведь даже благодаря Нен, ничего внутри детской комнаты-камеры, было не разглядеть. - Если у тебя будет имя, я смогу исполнить твое желание. И ты спрячешь свою маму, как можно дальше. - Улыбнулась робко, что показалось бы простому человеку жутким - растянутый в стороны, черный провал на месте рта. - Они хотели бы от меня избавиться, особенно ОН. Но я знаю его имя. Я специально так сделала, выбрала такую силу. Он старается не приближаться, потому что опасается теперь. - Это осознание делало ей легче, но одновременно и приносило боль, особенно то, насколько пришлось напугать окружающих для собственной безопасности и безопасности ее второй половинки.

-Расскажешь? - Склоняет голову на бок черноволосый подросток. Его родитель, все равно спит еще, после выматывающего дня. Его тело восстанавливается, но медленно и, чем просто дремать внутри, лучше он посидит здесь, передавая родителю столь необходимую энергию от источника, заодно узнает точнее, что же тут происходит. Да и не хочется бросать это странное несчастно-теплое создание.

-Хорошо. - Послушно соглашается девочка. - Меня зовут Наника. А это Аллука. - Мальчик внутри улыбается сонно. Ему, похоже, тяжело бодрствовать - двум душам слишком тесно внутри, и, так как защитить их может лишь та, что не была рождена, то бодрствует обычно именно она. - Много лет назад, нас позвали на этот свет. Родители ждали нас. Мама очень хотела девочку. - Последнее она шепчет с почти счастливой улыбкой, погрузившись в воспоминания. - Она так этого желала, что благодаря источнику, я придала одному из тел женскую форму. Но затем пришел ОН. - Голосок сорвался и затих на мгновение. Наника сглотнула, вспоминая свои страхи, ужасающую пустоту, вместо так тщательно лелеемого тела. - ОН ест девочек. - Кажется, горло ребенка передавило спазмом. - От мамы уже почти все съел и стал гораздо сильнее - оставил ей маленькие крохи, чтобы у нее появлялись новые дети. А мы с Аллукой, кое-как поместились в его теле. Слишком сильно срослись и смогли удержаться друг за дружку. Потом у мамы должны были быть еще две сестренки - но от них тоже ничего не осталось. Всем другим он делает так, что они о нас ничего не помнят. Даже, когда я пыталась рассказать - они сначала не поверили, а затем забыли. И родители, и братец Киллуа, и братец Иллуми. А ОН решил от меня избавиться - ведь я мешала ему сильно. Не знаю, правда, как он стирает память обо мне - братец Киллуа к нему даже не подходит, но все равно забывает.

Черноволосый гость пусть не живой пока, и не имеет физического тела, но все равно ощущает дрожь. Чужие эмоции и воспоминания просачиваются в него - проходят насквозь, оседая тяжелой взвесью мышьяка внутри. Как можно описать ужас не рожденного ребенка? Того, кто даже не начал познавать мир вокруг, беззащитного, желающего искренне лишь защитить свою мать и свою вторую половинку. Эти чувства выкручивали наизнанку, и если бы у гостя было сердце - оно бы билось сейчас, быстро-быстро от отвращения, ужаса, беспокойства и сочувствия. Он сам находился в подобном положении. Но благодаря ритуалу, что провели его родители, обрел большую самостоятельность и способность выходить из тела. Можно сказать, они сами пробудили его раньше срока.