Не входи в эту дверь!

«Да, легко распоряжаться фактами, когда они уже в прошлом, — думал он с досадой. — И трудно жить, затягивая ремень на поясе, когда нельзя получить деньги из наследства, на которое имеешь неоспоримое право. Если бы Эдель меня слушала, если бы следовала моим советам… Но она всегда была своевольной особой… Говорила одно, делала другое. Поглядела бы теперь на меня да порадовалась…»

Ему казалось, что он слышит ее тихий мягкий голос:

— Я не могу принять решение, не посоветовавшись с Гербертом…

Он не мог не вспоминать о последней роковой встрече с родственником. Какого черта они встретились на улице Аскью? Впрочем, ответ ясен. Жажда денег. Проклятые деньги стали погибелью двух человек. Один попал на «Гиблый пустырь», другой… дрожит возле холодного камина.

Он больше не живет, он существует под угрозой смерти. В любой момент его может схватить полиция, а когда кончатся деньги, так или иначе придет конец. По иронии судьбы пропадает и богатство, теперь принадлежащее только ему, так как он оказался единственным наследником. Однако положение таково, что он не может снять со счета в банке ни пенса.

Он не мог забыть последнюю шумную ссору в столовой дома на улице Аскью. Двое мужчин отстаивают свои права и оскорбляют друг друга. Герберт, нуждавшийся в деньгах, чтобы объединиться с новым партнером, обвинял Альфреда в убийстве сестры, основываясь на словах Норы Дин. Альфред с издевкой отвечал, что веских доказательств нет, и никто не сможет его ни в чем обвинить. При этом судьи будут уверены, что Герберт на него наговаривает, чтобы завладеть богатым наследством Эдели. Однако муж, даже лишь подозреваемый в убийстве, может потерять право на наследство жены, и тогда прямым наследником становится брат покойной, — так с угрозой в голосе заявил Герберт. В общем, спор завершился страшной ссорой, хотя Герберт не мог доказать, что Альфред отравил жену, а Альфред не мог помешать шурину сообщить в полицию о своих довольно веских подозрениях.

В какой-то момент появилось внезапное желание — убить. Вдруг случилось так, что убийство показалось единственно верным решением спора. За какие-то минуты желание переросло в непоколебимое намерение, такое непоколебимое, что еще через несколько минут он совершил страшное преступление.

— Я должен был его убить, — бормотал теперь преступник. — Что мне было делать? Он стоял у меня на пути. Я не сошел с ума, нет. Просто меня губит дикое невезение.

Он встал и неожиданно твердо проговорил:

— Нет, меня еще не поймали. Я еще на свободе и свободу не отдам. Я преодолею страх. Впрочем, если девчонка умрет, никто меня ни в чем не обвинит. Я уеду отсюда. Найду скромное занятие, ибо на многое трудно рассчитывать человеку в возрасте и с фальшивыми документами. Придется жить в бедности… О богатстве, о своем богатстве мечтать не приходится. Если бы я знал, как дорого мне обойдется мое преступление, я бы не стал рисковать даже за огромные деньги!

Он громко расхохотался. И тут же зажал рот рукой, чтобы не слышали в соседних комнатах. При этом его вдруг охватила дикая ярость. Почему нельзя отважиться жить спокойно, как все? Наверняка еще можно что-то исправить! Надо что-нибудь предпринять!

Он стукнул кулаком по валику дивана и подошел к окну.

С улицы донеслись звуки волынки, и хриплый голос пел:

«Нет сладкого пира для грешного мира…»

Преступник, еще пуще разъярившись, высунулся в окно и заорал:

— Хватит каркать!

Но тут же захлопнул окно, чтобы не привлекать к себе внимания.

«Так в самом деле помешаться недолго», — подумалось ему.

В это время кто-то остановился на тротуаре и посмотрел на его окно. Вскоре послышались шаги на лестнице и затихли у двери его комнаты. У него дрогнуло сердце.

— Мистер Винтер, — произнес властный голос.

Такого было новое имя преступника.

— Войдите, — тихо сказал он.

На пороге появилась хозяйка дома. За ее спиной стоял человек в темном костюме.

«Пришли за мной», — подумал он, быстро оглянувшись. Можно было выскочить в окно, но прыгать со второго этажа было рискованно.

— Я хочу показать вашу комнату новому квартиранту, — сказала женщина.

Преступник нахмурился и хотел возразить:

— Я вам не понимаю…

— К концу недели комната должна быть освобождена, — оборвала его хозяйка и вышла.

Он слышал, как она закрыла входную дверь и затем снова поднялась к нему.

— Этот человек будет здесь жить с понедельника.

— Но комнату снял я…

— Да, на неделю. Как мы договорились.

— Я хотел бы остаться еще на несколько дней, — пробормотал он.

— А я не хочу, чтобы вы оставались, — возразила женщина, убежденная в своей правоте.

— Я предпочитаю постоянных жильцов, и кроме того…

— Что «кроме того»? — спросил преступник, чувствуя, как него внутри все похолодело от страха. В то же время он понял, как легко можно превратиться в профессионального убийцу. Ведь так просто было задушить эту отвратительную женщину. Какой ужас охватил бы ее, если ей сказать, что он преступник, которого ищет полиция.

— Кроме того, этот человек никому не будет мешать, — заявила женщина.