Не вместо (СИ)

— Он грезил серфингом. С детства восхищался. А я как чувствовала, понимаете? — кладет ладонь на грудь мать Эдрю, показывая, что чувствовала сердцем. — Я отговаривала его до последнего, а потом узнала, что он все равно катался, но тайком. У меня не было выбора, кроме как разрешить делать это открыто, с другими. Могла ли я представить, что таким образом делаю хуже? А ребята эти Энди разглядели, пригласили в хорошую компанию. Сказали, что у Энди потенциал. И он стал таким самоуверенным. Он не пропускал ни единого собрания, стал спорить с нами с отцом. Вечеринки, серфинг, он стал пропускать работу… А потом настал тот день. Они с друзьями уехали вечером в пятницу на все выходные. Эндрю так и сказал: не ждать его до воскресенья. Больше я сына живым не видела. Где он был? Что случилось? Это дело даже полиция толком не расследовала. Нечего расследовать. Его привез в больницу какой-то парень, оставшийся неназванным. Судя по всему, тот его вытащил и пытался сделать реанимацию, но ничего не вышло: только ребра поломал. Черепно-мозговая травма. Энди катался в шторм, упал, и его закрутило в волны, бросило на рифы. После этого он не смог выплыть, наглотался воды и, видимо, захлебнулся насмерть. Помимо этого в крови нашли алкоголь и наркотики. И как я сразу не догадалась, — всхлипывает она. — Новая компания, перепады настроения… Он подружился с этим богатеньким парнем — Заккери Эммерсоном. Я хотела переговорить с Заком, кто-то сильно его избил. Надеюсь, за Энди.

— Я тоже на это надеюсь, — утешающе трогаю я ее за плечо. — Миссис Роджерс, мне безумно жаль. Если я могу чем-то помочь…

— Нет, но… спасибо, что не забываете моего мальчика.

В этот момент открывается дверь и входит грозного вида мужчина. Должно быть, отец. Но, вопреки ожиданиям, он намного мощнее сына. И вообще от него исходят волны агрессии. И еще, судя по всему, глава семьи не пренебрегает алкоголем. Следует убираться.

— Жизель, что за машина под окнами?

Он проходит, видит заплаканную жену и утешающего меня и сразу как-то подбирается.

— Стефан, вам лучше идти, — напряженно говорит миссис Роджерс, подтверждая худшие опасения. — Это одноклассник Энди, Саймон.

— Одноклассник Энди? — некрасиво ржет мужчина. — И ты все ему, конечно, разболтала, да? Как обычно. До недавнего времени я был тренером футбольной команды и знал всех ребят, с кем учился мой сын. Это не его одноклассник!

Он подходит ближе и хватает меня за грудки. Я с трудом подавляю желание ответить ему в том же ключе. Хозяйка дома впустила меня, а этот взялся распускать руки. Только понимание, что у них горе, а я пришел выведать информацию, прикрывшись легендой, заставляет отступиться.

— Где-то я тебя видел раньше. Кто тебя послал? — рычит Саймон Роджерс. — Сволочь Эммерсон?

— Не имею отношения к Эммерсону, — отвечаю я побыстрее. — Я приехал, чтоб узнать про Эндрю по просьбе родных парня, который доставил вашего сына в больницу.

С губ мужчины срывается какой-то истошный, нечеловеческий вой, он тащит меня к выходу и вышвыривает за порог.

— Не вздумай снова здесь появиться! Иначе я вызову полицию! — рявкает он и захлопывает дверь.

Даже сквозь стекло мне видно, что Шерил плачет.

36. Поцелуй длиною в сутки

Шерил

Стефан наотрез отказывается ехать еще четыре часа в обратную сторону и сдавать меня на руки родителям, чтобы всю следующую ночь мы ругались или плакали дружным скопом.

Распахивая дверь номера в придорожном мотеле, я запоздало понимаю, что даже не попыталась настоять на уединении. Я так ужасно себя чувствую, что даже не подумала об этом. Может, оно и к лучшему. Может, я бы не хотела оставаться сегодня одна. Я не знаю. Я больше ничего не знаю.

Стефан очень коротко рассказал мне о том, что случилось, пообещав обсудить все детально, когда найдем ночлег. Я жду этого момента с нетерпением, потому что некоторые вещи для меня никак не сложатся. Я смотрю на Джеймса сквозь розовые очки и уже осознала это.

За спиной раздается какой-то скрежет. Обернувшись, я обнаруживаю, что Стефан сдвигает кровати.

— Прошу, — делает он галантный жест и сам плюхается на одну из них. — Или сначала поедим?

Я с трудом давлю в себе порыв на него наорать. Какая вообще еда? Он как будто готов жевать день напролет! Только что-нибудь соберешься с ним затеять — он опять голодный. Бесит. И его это безмятежное выражение лица явно не к месту.

— Ты сейчас дыру во мне прожжешь, — сухо бросает Стефан, как всегда тонко ощущая мой настрой.

Подчеркнуто раздраженно вздохнув, я плюхаюсь на вторую кровать и скрещиваю ноги по-турецки.

— Итак, восстанавливаем цепочку событий, — деловито начинает он как ни в чем не бывало. Мое дурное настроение игнорирует напрочь. — За три месяца до случая на маяке…

— Смерти Энди Роджерса, называй как есть.