Не вместо

— Да правда, что ли? — хмыкает он. — Ты подсматриваешь в окна за моими подружками, пришла сюда с завтраком проверить, впущу ли я тебя, несмотря на белую машину у порога, забегала на огонек познакомиться с моим братом, но о себе — молчок. Вот что нечестно.

— Черт, ладно, ты прав. Но ты все равно первый.

— Окей. Видишь, я сажусь поудобнее. Давай, что ты хочешь знать на самом деле?

Лейси смеется. А я обхватываю голову руками. Для меня легкость, с которой они общаются, совершенно неестественна, и я… я им завидую. Потому что сама давно вычеркнула ее из своей жизни. В смысле, легкость. Иррационально хочется выгнать Лейси вон, самой забраться на стул напротив Стефана и вот так с ним болтать. Спорю, уж бывшая моего брата не стала бы заморачиваться принципами, окажись она в кровати Фейрстаха сегодня. А ведь, кажется, он отшил ее в прошлую пятницу точно так же, как и меня. Почему?

— Я запуталась. Ты прекрасно знаешь, зачем я к тебе пришла в прошлую пятницу, но ты то ли по пьяни, то ли под властью момента заговорил о серьезных отношениях. Я уже говорила, что ты вообще не похож на парня, который способен на что-то подобное. Парни, которые в моем вкусе, никогда не ищут серьезных отношений, к сожалению. И я уже почти с этим смирилась, но вдруг ты сам об этом заговорил. Я не поверила, начала присматриваться. Да, я следила за тем, кто приходит к тебе домой. И в прошлый раз даже прогадала: это был брат. Но как только решила поверить и попробовать… у твоего дома эта белая машина. Снова. Что происходит? Ты просто… не захотел со мной переспать?

Супер. Кто-нибудь объяснит мне, зачем я это слушаю? Но… да, я угадала, в прошлую пятницу Стефан отшил Лейси. Мне не должна так сильно нравиться эта мысль. Не должна!

— Итак, — мне слышен негромкий стук пальцем по столешнице. Я закусываю губу. Чертовски интересно, как он станет выкручиваться! — Без ложной скромности, в Бостоне я переспал со всеми, с кем мог. Тиффани даже прозвала моих девчонок фан-клубом. Но знаешь, в чем прикол? Их было много, некоторые даже добивались, скажем так, привилегированного внимания. Им ни черта не было дела до того, кто я и какой в действительности. Или даже что со мной происходит. Ты знаешь мою историю, ее нынче все знают. Знают о том, как один ублюдок надо мной издевался, чтобы заставить действовать удобным отцу образом. И иной раз я едва на ногах стоял от боли, а эти дурочки говорили в ответ на мои отмазки о подпольных боях: «О, шрамы — это так сексуально». Только одна поняла, что происходит невообразимая херня, заметила и попыталась помочь. И конечно же, я в нее влюбился. Просто потому, что ей вроде как было дело. И самое смешное, что именно ей от меня не было нужно ничего вообще. Она была с другим. И теперь все, с кем я сплю, — не более чем ей замена. Черта с два мне это нравится. Достало. Не хочу. Но в одночасье измениться не так просто, как кажется. И иногда у меня под окнами случаются белые машины.

Ошарашенная услышанным, я обхватываю руками плечи и запрокидываю голову. Откровения Стефана предназначены совсем не мне, он даже не знает, что я сижу здесь и его слушаю. Отчего-то мне очень за это стыдно.

— И, кстати сказать, тот парень — Джейк? — сильно тебя любил, если не только пил эту гадость, но и врал, что помогает.

Мне приходится закусить кулак, чтобы не рассмеяться, несмотря на желание расплакаться из-за услышанного. Стефану просто виртуозно удается играть под дурачка, при этом направляя беседу в нужное русло.

— Джеймс, — поправляет его Лейси.

— Точно, прости. И раз это единственное, что я о тебе знаю и о чем, выходит, могу спросить, расскажи о нем.

23. Диагноз по похмельному синдрому

Стефан

Каждый раз, когда мне приходится рассказывать о себе, я представляю, что пересказываю книгу или фильм. Что все это не со мной. Иначе я бы наверняка свихнулся. Где-то на середине истории Лейси тихонько и потрясенно вздыхает. Она бледная, ни жива ни мертва. Теперь ее очередь отвечать откровенностью на откровенность. У нее нет выбора. Пойти сейчас на попятную означает не просто закончить все здесь и сейчас, но и проявить неуважение. Ну, хоть на что-то годится то дерьмо, в котором я прожил двадцать три года своей никчемной жизни.

— Я… я не обещаю таких шокирующих подробностей, но, в общем… — Она останавливается и облизывает губы. — Мы встретились на почве серфинга. Я была новенькой, а он… Джеймс был богом. В смысле есть, наверное, но я понятия не имею, как он сейчас.

Лейси нервно облизывает губы, и я не без сожаления обнаруживаю, что не испытываю ни малейшего желания их коснуться. Как, интересно, там наверху Звездочка? И наверху ли вообще. Если что я о ней и знаю, так это то, что она вечно не в то время не в том месте. Черта с два она наверху: наверняка подслушивает. От этой мысли тянет улыбнуться, но Лейси не поймет. И вообще, мне крайне любопытно услышать о любимом братике Шерил от кого-то другого. Без розовых очков.