Не возжелай мне зла

— Кирсти, это касается только нас. — Я не свожу с нее глаз. — Вот она я, перед тобой. А остальные пусть уйдут.

— Мама! Я от тебя никуда не уйду!

Полицейские в форме уже здесь, я слышу, как Шон приказывает мальчикам сесть в машину, там они будут в безопасности. Робби снова зовет меня, но я не обращаю на это внимания. Теперь им с Марком ничто не угрожает, и на душе становится совсем легко. Остается только обезопасить Тесс, и тогда мы с Кирсти останемся одни и снова попытаемся разобраться во всем, с того самого момента, когда я приняла в больнице женщину, родившую потом ребенка, которого долгие годы считала мертвым.

Не спуская глаз с Кирсти, я обращаюсь к Тесс:

— Все, Тесс, ты ей больше не нужна. Ей нужна только я. А ты можешь идти.

Набравшись смелости, бросаю быстрый взгляд на девочку. Она, как и прежде, сидит на перилах, волосы развеваются на ветру.

— Давай-давай, слезай и уходи.

Не двигаясь с места, протягиваю к ней руку, и Кирсти поднимает пистолет. Шон теперь стоит за моей спиной и пытается зайти спереди, но я машинально поднимаю руку и не пускаю его.

— Не надо! — кричу я, не отрывая взгляда от Кирсти. — Я сама во всем разберусь.

Чувствую, ему очень не хочется меня слушаться, но он повинуется.

— Разговорите ее, — шепчет он сзади. — Пусть говорит.

Дуло смотрит мне прямо в грудь. Я никогда не видела пистолет, понятия не имею, какой он системы или калибра. Раньше у отца была винтовка. Он стрелял из нее лисиц и крыс, а когда мы подросли, стал учить стрелять меня с братьями. Точно прицелиться не так-то просто. Надо знать свойства оружия, иметь твердую руку да и способности, в конце концов.

Но между мной и Кирсти всего шесть или семь футов, с такого расстояния промахнуться трудно. К тому же я знаю, что она ничего не делает без подготовки. Наверняка предвидела эту ситуацию и все продумала, чтобы быть уверенной в успехе.

Губы ее медленно растягиваются, она улыбается. Чувствует под ногами твердую почву, уверена в себе. Как же сильно она запугала Тесс, та меня совсем не слушает, не слезает с перил, остается на месте. Кирсти словно околдовала ее, и только Кирсти может снять это заклятие.

— Кирсти, отпусти ее, слышишь? — прошу я. — Она здесь ни при чем.

— Она у меня для подстраховки. — Кирсти опускает пистолет. — Пока она со мной, вы никуда не денетесь.

— Но я и так никуда не ухожу. — Протягиваю к ней руки, хочу показать, что полностью в ее власти. — Тебе ведь тоже хочется поскорей покончить с этим. Говори, что от меня нужно.

— Гмм… Сначала думала заставить вашего сыночка посидеть на перилах, вот как она, чтобы в любую минуту он мог упасть вниз… — смеется Кирсти. — А тут сама мамаша явилась не запылилась. Прекрасно! Теперь прыгайте в воду. Или в воду полетит Тесс. Выбирайте! — Кирсти смотрит на меня с вызовом.

— Я только что прочитала статью в «Эдинбургском курьере». — Я молитвенно складываю перед ней руки. — Я не знала, что она подаст все под таким углом. Клянусь тебе, я не знала!

— Смерть моей матери стала еще одной ступенькой к пьедесталу? Ишь суперзвезда, посмотрите на нее!

— Давай я с ними свяжусь. Могу хоть сейчас позвонить. Потребую предоставить мне право на опровержение.

— Слишком поздно хватились. Оглянитесь… — Она протягивает руку. — Движение остановили, понагнали полиции. Все равно мне сидеть в тюрьме!

Шон снова делает шаг вперед.

— Вовсе не обязательно, — говорит он.

— Назад! — Она направляет пистолет на него. — Иначе я точно кого-нибудь пристрелю.

Подняв руки вверх, Шон немного отступает.

— Все, все, только успокойся, — просит он.

— Пришло время решать, доктор Сомерс. — Она вздергивает подбородок и снова направляет дуло на меня. — Вы или Тесс?

Тело ее будто пружинит, ноги слегка расставлены, ступни твердо упираются в асфальт. Нельзя провоцировать ее на стрельбу. Ох, как не хочется умирать, но и смерти Тесс не хочется. И вдруг где-то в узком промежутке между угрозой Кирсти и собственным страхом я обретаю мгновение покоя. Поднимаю голову, гляжу в синее небо, делаю глубокий вдох, опускаю глаза и встречаюсь взглядом с Тесс. И вижу, что на лице ее нет и следа прежней скуки и тупого равнодушия. Она смотрит на меня так же напряженно, как и сама Кирсти. Она пытается мне что-то сказать. Быстро переводит глаза то на пистолет, то на меня, и губы что-то беззвучно шепчут, стараясь как можно отчетливей артикулировать каждый слог.

И до меня вдруг доходит. Я понимаю, что хочет сказать мне Тесс, и, не чувствуя под собой ног, не чувствуя под ногами тротуара, бросаюсь вперед.

Кирсти и Шон вскрикивают одновременно.

— Нет! — басит Шон.

— Я убью тебя! — вопит Кирсти.

Грохочет выстрел, но это не останавливает меня, я бегу к Тесс, и она улыбается мне навстречу. В глазах ее нет прежнего угрюмого отчаяния, лишь некая слабая неуверенность, она словно колеблется, но потом делает короткий вдох и…