Через какие-то полчаса размышлений с зажмуренными глазами на тему взаимосвязи всего подряд, странных снов, смутно знакомых личностей, которых видишь впервые, связанных случаями общих видений и образов людей и всего прочего подобного, я удобно устроился полулежа на малоприметном ряде деревянных сидений неопознанного госучреждения, закинувшись парой колес снотворного, которое так удачно не выкладывал из поясной сумки уже неделю, в ожидании погружения в сон. Уже почти засыпая, я заметил, что не могу избавиться от виноватого любопытства, свойственного ребенку, случайно попавшему в комнату с Самой Большой Красной Кнопкой, замешанного на каком-то неуловимом остром желании возмездия. Понять, кто или что будет объектом возмездия, я не успел – таблетки схватили меня и со всей дури швырнули о стену фармакогенного наикрепчайшего сна.
Картина девятая. Больше никаких хороших концовок
– Разве не забавно, как одна и та же точка во времени может служить червоточиной для двух равноудаленных друг от друга точек на двух несоприкасающихся кругах двух “времен”? Представьте, что вы живете в средние века, гуляете по тропинке у подножия огромной скалы, и вдруг видите, как с вершины скалы взмывает на околозвуковой скорости в небо нечто огромное, что вы бы назвали самолетом или даже шаттлом, если бы знали, что это. Через пару секунд нечто исчезает из поля зрения, и вы в растерянности идете дальше, чтобы у городских ворот увидеть объявление, в котором какой-то изобретатель приглашает желающих на демонстрацию первого в мире костюма для полетов – такого примитивного и первого в своем роде вингсьюта. За пару минут вашей прогулки где-то прошли сотни или даже тысячи лет… Вы видели итог того, что начинается сейчас.
– Но разве фактом наблюдения нами шаттла не была запущена цепочка событий, которые теоретически могут привести к другому состоянию будущего? Ведь даже факта наблюдения бывает достаточно, чтобы повлиять на наблюдаемое.
– А, временной парадокс. Хорошо, то есть, мы допускаем, что принцип самосогласованности не действует?
– Да, мастер.
– Тогда мы обратимся к многомировой интерпретации. Приготовьтесь мыслить максимально абстрактно.
В непроглядной темноте глубокой ночи было довольно трудно различить на небе два небольших вытянутых объекта, стремительно приближающихся к поверхности земли. Однако они не были подобны ни метеоритам, ни терпящим крушение летательным аппаратам, ни огромным пикирующим птицам. Было нечто странное в криволинейной траектории их движения, и в том, как нестабильны они бы были для условного наблюдателя-человека: ему бы показалось, что они как бы мерцают, или пропадают на секунду-другую, или части их оказываются на миг в разных местах.