(Не) время для любви

Завел мотор и вырулил на дорогу. Похоже, здесь без помощи серьезных людей было не обойтись.

За окном мерно поплыли московские улицы, а Михаил готовился к серьезному разговору. Мало просто попросить о помощи, похоже, потребуются аргументы, чтобы убедить сделать хоть что-то. Но другого варианта просто не было.

Каждый раз, когда приходил в компанию Рокотова-старшего, Михаил вспоминал легендарного «Крестного отца». Главы про то, как мафия, преобразовываясь, обрастала респектабельным бизнесом. Нет, Сергей Рокотов никогда не был преступником в полном смысле этого слова, скорее, в прошлом он просто проворачивал сомнительные делишки, но стоя около входа в здание его инвестиционного банка, Михаил никак не мог отделаться от параллелей.

Уважал отца: за силу характера, за смелость, за умение договариваться и признавать ошибки, но искренне радовался, что не пошел по его пути. Пусть галерейный бизнес не сулил несметных прибылей, но в нем было прозрачнее, спокойнее и уютнее. Михаил не хотел больших денег, хотел обойтись без великих потрясений.

Вошел через служебный вход, миновал несколько коридоров и остановил путь в приемной. Секретарь сообщил, что у господина Рокотова совещание и нужно подождать. Михаил послушно сел на диван.

Не смог остаться на месте. Через пять минут начал выхаживать туда-сюда в нетерпении. Тревожили мысли о Рите: вдруг, пока он прохлаждается здесь, с ней что-нибудь случится? Или уже случилось? Ходьба давала иллюзию действия и пусть немного, но успокаивала.

Секретарь время от времени кидал на него укоризненные взгляды, но ничего не говорил. Видимо, не хотел раздражать сына босса.

– Может, принести вам кофе, господин Рокотов? – не выдержал он минут через двадцать.

– Не стоит, – выдохнул посетитель. – Я и без того на взводе.

Секретарь кивнул и снова погрузился в бумаги. Михаил уселся на диван. Сцепил руки в замок и вдохнул поглубже. Что там обсуждают, черт возьми? Почему так долго? Снова вскочил на ноги, но шагнуть никуда не успел. Из отцовского кабинета начали выходить незнакомые люди в деловых костюмах. Михаил решил прикинуться мебелью, стоял, кивал каждому и улыбался как дурачок. Не хотелось, чтобы посторонние видели его нетерпение.

Вошел без приглашения. Отец удивленно приподнял бровь, но ничего не сказал. Поздоровался, обнял и предложил сесть. Отправил восвояси помощника и сам закрыл за ним дверь. Устроился рядом. Не на шефское место, а на соседний стул.

– Сегодня мне звонил Морозов, – начал он, не дожидаясь, пока сын заведет свою речь. – Лера, конечно, малолетняя дуреха, но ты тоже хорош! Надо было как-то дать понять ей, что она ведет себя неприемлемо. Что за ненужную вседозволенность развели? Ясно, что сейчас уже не переиграешь, но еще можно помириться. Учесть прошлые ошибки. Морозов говорит, она проревела всю ночь.

– Отец! Я пришел вовсе не из-за Леры…

Михаил вздохнул и с тоской окинул взглядом просторный кабинет с большим столом. С последнего его визита три года назад здесь ничего не изменилось. Та же мебель из красного дерева, те же тяжелые бежевые шторы на окнах, те же безжалостные холодные светильники над головой и лимонный запах бытовой химии.

– Догадываюсь,– подытожил отец. – Но пока ты еще готов меня послушать, я хочу высказаться. Мне не в чем тебя упрекнуть, твой бизнес обошелся без моей помощи, но советы давать я имею право. Хочу напомнить, что хорошо выстроенные социальные связи помогают в самые неожиданные моменты.

– Вот и мне сейчас нужна помощь! – выпалил Михаил. Понимал, что нравоучения затянутся надолго, и уже потерял всякое терпение. Пока он тут треплется о жизни с его Ритой могут сотворить какую-нибудь мерзость! – У нас достаточно сильная социальная связь?

– Говори…– отец нахмурился и прошил сына пристальным взглядом. Все-таки в умении взаимодействовать Рокотову-старшему не было равных. Он быстро смирился с тем, что учить жизни придется дома, когда сын в очередной раз пожалует в гости.

Михаил поспешил рассказать ему все, что знал. И про Риту, и про Лешу и его дочь, и про табакерку.

– Что хочешь от меня? – поинтересовался отец строго, когда сын закончил сбивчивую речь.

– Ты же знаешь, кого попросить, чтобы Риту нашли побыстрее. Тебе не откажут. У меня таких связей нет, а у тебя есть. В конце концов, везде камеры, можно вычислить машину и ее владельца. Узнать его адрес. Для твоих друзей это несложно.

– Несложно, – Рокотов-старший свел брови так, будто сын сотворил какую-то несусветную глупость. – Но ради этой девицы я даже пальцем не пошевельну. Неясно, как ты умудрился сойтись с ней второй раз! Нашел из-за кого бросить Леру!

Михаил тяжело сглотнул. Не сказал отцу, что они с Ритой любовники, но тот догадался и сам.

– Хорошо, – выдавил хрипло, – не хочешь пошевелить ради нее, пошевели пальцем ради внука или внучки, – прочистил горло и соврал: – У нас с Ритой будет ребенок.

Затаил дыхание, ожидая реакции. Даже если у цветочка родится негритенок, это будет потом, сейчас отец должен ему поверить.

Рокотов-старший скривился в некрасивой усмешке.