Не время умирать

Герлы (в те времена они еще не были острозубыми) стали Хранительницами Последнего поезда. Они следили за тем, чтобы все процедуры исполнялись согласно Книге (как понял Тим, Книгой они называли инструкции по обслуживанию техники, хранившиеся в музее). Постепенно смысл действий, которые ежемесячно приходилось совершать с вагонами и локомотивом, был утрачен. Процедуры по техническому обслуживанию превратились в малопонятные для непосвященного ритуалы, более напоминающие шаманские камлания и пляски.

Книжник мог понять, как поезд постепенно превратился в фетиш – в его родном племени приносили дары и жертвы к статуе Белоснежки, стоявшей посреди фонтана, а уж сколько историй сочиняли о ней киды – так просто не сосчитать! Чем старый локомотив хуже рухнувшей статуи? Да ничем! Тима интересовало другое: как племя Долины из обычных, брошенных на произвол судьбы детей выродилось в острозубых монстров, в челоедов, пожирающих по частям пленных?

Он слушал. Для того чтобы понять, надо было слушать. Но никого прощать он не собирался. Пусть их прощает Беспощадный, Книжнику это было не по силам.

Жили люди Долины тяжело, но, если верить рассказу, не хуже, чем в Парке. Да, оторвано от всех остальных, не имея возможности использовать ништяки, за которыми нужно было отправлять отряды в большие города, но жили. По причинам удаленности от центров цивилизации в племени не было новой одежды, было плохо с оружием, совсем плохо с патронами, приходилось обходиться тем, что доступно, а доступного оказалось немного. Охотились на расплодившуюся дичь с помощью луков, копий и пращей, ловили рыбу, понемногу разбойничали, что было выгоднее, чем собирать дань с тех, кто пытался пройти через горы. Молились своему поезду – тому, что привез их сюда, просили, чтобы увез домой, всем племенем натирали детали локомотива до блеска, приносили жертвы, но тогда еще не человеческие, до этого в ту пору дело еще не дошло.

И вот однажды, много зим назад (может, пять полных рук, может, даже и больше), с юга в Долину пришли олдеры.

В этом месте рассказа острозубой Книжник недоверчиво хмыкнул.

Взрослые? Через пятьдесят лет после Дня Смерти? Нереально!

Если даже предположить, что кто-то в мире имел врожденный иммунитет к Беспощадному, то через полсотни зим эти челы оказались бы или глубокими стариками, или покойниками!

Но острозубая только осклабилась в ответ: можешь не верить, дело твое.

Олдеры были одеты в странные желтые костюмы, на головах шлемы, лица закрыты прозрачным стеклом. За спиной они несли большие рюкзаки, но это были не рюкзаки, а какая-то машина, с помощью которой чужаки дышали.

Они пришли впятером: четверо челов и одна герла – отлично вооруженные, но очень беспечные, уверенные в себе. С собой они принесли специальные прозрачные шатры, в которых они могли есть, спать и справлять нужду без костюмов, но перед тем как раздеться, олдеры закрывали вход и напускали в шатры особый вонючий туман.

Они сказали, что пришли с миром, и принесли людям Долины надежду. Они уверяли, что знают, как исправить мир, который сломался. Чужаки не учли, что каждый кид в племени вместе с молоком матери всасывает: верить олдерам нельзя, они приносят смерть. Они всегда обещают вернуться и никогда не возвращаются.

Люди Долины улыбались и проявляли гостеприимство, чтобы не вспугнуть непрошеных гостей. Улыбались и слушали олдерскую ложь. И ждали удобного момента.

В этом месте Книжник снова невесело усмехнулся.

Мир, который сломался…

А если ты изначально живешь в сломанном мире? Если это твой мир и ты не знаешь иного? Не просто не знаешь, а даже не догадываешься, что может быть по-другому. Нет книг, нет знаний, нет воспоминаний. От старших к младшим передается только то, что поможет при выживании. Ничего другого нет, потому что нет времени на бесполезное знание.

Есть только смена дня и ночи, течение времен года – рождение, поиски пропитания, охота, война, размножение, смерть.

Все.

И нельзя ничего поменять!

Только инстинкты помогут тебе выжить! А это значит, что любой, кто попробует что-то поменять, враг. Не потому, что он хочет плохого, а потому, что он хочет изменить то, что хоть как-то, но работает.

Нельзя спасти тех, кто не нуждается в спасении.

В принципе, можно было не гадать, какая судьба постигла олдеров, – та, которой он чудом избежал в Парке.

Книжник тряхнул головой, возвращаясь в реальность.

Острозубая продолжала свой рассказ, Бегун не спускал с нее глаз и прицела автомата. Сибилла тоже слушала, держа на мушке настороженно застывшую в полусотне ярдов толпу.

Олдеры рассказали людям Долины, как большая железная птица перенесла их на берег Ойлбэя, но не смогла лететь дальше, потому что устала, а они тогда пошли на своих двоих.

Дорога оказалась тяжелой. Трое олдеров погибли на пути к Скайскреперу, еще одного убил камнепад в горах. Долгий подъем обессилил их, поэтому оставшиеся в живых страшно обрадовались, когда увидели людей Долины и Последний поезд. Особенно – Последний поезд.