Не время умирать

– Остальные в этой квартире тоже заражены, – напомнил Олейник. – И персонал бригады «Скорой». Мы получили данные смывов, согласно им в квартире на Никитском обнаружена иерсиния пестис. А еще палочка в легких у погибших казахов, только что прислали результаты вскрытия из морга первой инфекционной.

– Я не о количестве зараженных, Иван Иванович, а о линии инфицирования. Очевидно, что на момент стычки один из казахов был уже мертв, а у остальных были силы драться. Логично предположить, что они утром заразились от него, привязали его к кровати и куда-то уехали. Куда неизвестно. Это раз. Эта линия возможного распространения нами пока никак не прорабатывалась. Это первое, что меня беспокоит. Получается, что они заразились, пока возились, привязывали Санбаева. Потом куда-то съездили, и, только вернувшись, спустя часов шесть от момента заражения, приехали, и перерезали друг друга. То есть они все это время находились в инкубационном периоде и заразу не выделяли.

– Да. Ездить они могли куда угодно, на вызов, к примеру, на какой-нибудь тайный утренник с однополыми поцелуйчиками. Или в магазин. Но к этому времени, как вы верно заметили, они, скорее всего, еще не были заразны. Так что вероятность распространения А20 по этой линии мне кажется маловероятной.

– Хорошо, если так, – ответила Наталья. – Но это еще не все. Что, если мы ошиблись в главном? Посмотрите сами, мы Мартынова не нашли. А он, по-видимому, тоже ехал с Ширяевым, причем его вызов был последним за смену. А остальные пассажиры здоровы.

– Хм… – Олейник поправил очки. – Понимаю. Выходит, что либо все пассажиры здоровы, включая Мартынова, а сам Ширяев заразился иным путем, либо заразился только Мартынов и находится неизвестно где.

– Именно так, а умерший от чумы казах, получается, повисает в воздухе.

Над столом воцарилась мрачная пауза.

– Безрадостная картина у вас вырисовывается, Наталья Викторовна, – признал Олейник. – Выходит, что мы целый день гонялись за призраком, а в это время болезнь, по совсем другим каналам, распространялась по Москве.

– Не думаю, – подал голос Пивник. – Были бы заболевшие, кто-то уже бы обгатился в «Скогую». Я бы не стал паниковать ганьше вгемени.

– Моисей Наумович! – возмутилась Наталья. – Вы хотите дождаться, когда на город обрушится шквал вызовов с температурой и кашлем? Когда на «Скорой» пойдут задержки по два-три часа? Тогда нам придется не один корпус перепрофилировать, а больше половины клиник. А дальше что? Закрыть город? Вы забыли, что в Москве больше двадцати миллионов жителей, включая гостей Каждый выявленный больной это как минимум десятки контактных!

Пивник выкатил на нее рачьи глазки, но не нашелся, что возразить.

– Позволите высказаться? – спросил разрешения Пичугин. – У меня возникла более радужная, если так можно сказать, версия.

– Поделитесь, – кивнул Олейник.

– Возможно, все концы с концами как раз сходятся. Я думаю, что никакой Мартынов не вызывал таксиста Ширяева и не ехал с ним. Куда проще предположить, что некогда приобретенная им SIM-карта, которую он кому-то отдал, бродит по Москве из рук в руки, от одного приезжего к другому, и, в конце концов, оказалась в руках казаха, умершего на…

– На Никитском бульваре, – подсказал Головин.

– Да, спасибо. В смысле, что это он, казах, а не Мартынов, вызвал такси.

– Интересная идея, – согласился Олейник. – выходит, я прав, и мы гоняемся за призраком. За призраком этого Мартынова. А настоящий больной – казах? Интересно…

Ему, как коренному москвичу, эта мысль раньше попросту не приходила в голову, так как он сам и все его знакомые, имея российские паспорта, всегда покупали SIM-карты на свое имя. Только после слов Пичугина он прикинул, сколько в Москве обитает людей с гражданством Казахстана, Таджикистана, Узбекистана, и все ведь пользуются SIM-картами, купленными кем-то для них. Такой вариант, никому из руководства штабом не пришедший в голову, мог быть более чем вероятен.

– Это можно легко проверить, – с улыбкой сообщил Головин и набрал номер Самотохина.

Переговорив с подчиненным, он вернулся за стол и сообщил:

– Похоже, Олег Иванович прав. Дело в том, что адрес, куда Ширяев отвез последнего клиента, и адрес, по которому произошла поножовщина, совпадают. Никитский бульвар, дом двенадцать. И более того, на этого Мартынова, оказывается, зарегистрировано еще целых пять SIM-карт. Похоже, он оказывал услуги по их покупке для людей, не имевших российского гражданства и, соответственно, российских паспортов. Согласно данным от мобильного оператора, которого уже, по распоряжению Следственного комитета, подключили к содействию, три из пяти телефонов были отключены в одном месте и в одно время. В загородном поселке. В том самом, где мои люди сейчас пытаются отыскать след Мартынова. Четвертый телефон отключился тремя часами ранее, а пятый не выходил на связь с сотовыми вышками уже длительное время, его можно выкинуть из головы.

– Лихо закручен сюжет, – констатировал Олейник. – И что это нам дает?