Не все были убийцами

“Это спорт”, - ухмыльнулся Рольф. Он все еще сидел на земле, ощупывая подбородок. - “Погоди - кончится война, все будут носить штатское, тогда и на твоей физиономии синяки появятся”.

“А я думаю - когда война кончится, мы все будем носить униформы”.

“Ты уверен?” Рольф испытующе посмотрел на меня.

“Наверняка будут”.

“На сто процентов, да? Твой отец, наверное, какая-нибудь важная шишка в Вильмерсдорфе?”

“Он унтер-офицер СС. Служит на Принц-Альберт-штрассе, в штаб-квартире гестапо”, - тут же сочинил я. “А почему не прямо в ставке фюрера?”

“Там уже все места заняты. Ни одной свободной комнаты!”

Рольф поднялся с земли.

“Придешь сюда завтра?” - спросил он.

“В это же время?” - ответил я вопросом на вопрос.

“Да, в это же время”, - уточнил он и исчез за ближайшим углом.

Мы подружились. Жизнь в Вальдесру была относительно спокойной, и я становился все беззаботнее. Однажды нас с Рольфом остановил один из местных руководителей “гитлерюгенда” и потребовал предъявить документы.

“Этот растеряха забыл их дома”, - сказал Рольф.

Эсэсовец посмотрел на меня. “Где находится твой отряд?” - спросил он. Я в это время рылся в своей сумке в поисках несуществующего удостоверения и притворился, будто не слышал обращенного ко мне вопроса.

“Его отряд находится в Кепенике”, - ответил за меня Рольф. “А разве он сам ответить не может?”

“Да этот дурак все еще в своей сумке копается!”

Рольф толкнул меня в грудь: “Эй, слышишь - с тобой разговаривают! Почему не отвечаешь?”

“Извините”.

“Тебя спросили, где находится твой отряд”.

“Ах, да! Мой отряд находится в Кепенике”.

Я встал по стойке “смирно”.

“Нужно отвечать - мой отряд находится в Кепенике, господин шарфюрер!”

Я заметил, как рассвирепел Рольф от этого окрика.

“Мой отряд находится в Кепенике, господин шарфюрер!” - отрапортовал я и даже щелкнул каблуками.

“Хорошие у меня ботинки”, - подумал я при этом. - “Молодец Кэте, цены ей нет”.

“Чтобы в следующий раз документы были, болван!” - рявкнул шарфюрер.

Он повернулся к нам спиной и, не попрощавшись, пошел прочь.

“Ну и манеры у него”, - прошептал Рольф вслед уходящему. - “Мог быть и повежливее - мы же не сделали ему ничего плохого!”

В Вульхайде мы попали на представление маленького бродячего цирка, но вечер был испорчен. В довершение всех несчастий началась воздушная тревога. Я в первый раз попал в настоящее бомбоубежище. Однако налета не было, и примерно через час мы снова сели в электричку.

От Кепеника до Вальдесру мы шли через лес. Мы почти не разговаривали. Я был уверен - Рольф догадывается, что с моим арийством не все в порядке.

“Зайдешь к нам?” - неожиданно спросил он и взглянул на меня. - “Мой отец приготовит нам поесть, а потом мы можем послушать радио”.

“Мать будет беспокоиться. По крайней мере, я должен сбегать и предупредить ее”.

“Ну хорошо, тогда в другой раз”.

Видимо, у Рольфа не было охоты дожидаться разрешения моей матери.

Через пару дней мы пошли в лес, чтобы поискать осколки гранат. После каждого налета эти осколки там можно было найти всегда. Их собирали почти все мальчишки. Некоторые даже их выгодно обменивали.

Это было похоже на соревнование. Тот, кто после налета первым успевал обшарить лес, приносил домой богатую добычу. Многие осколки даже не успевали остыть, их надо было брать осторожно, чтобы не обжечь пальцы.

В тот день мы с Рольфом встретились сразу после налета. Как только прозвучал отбой, мы помчались в лес. Одев старые, смоченные водой шерстяные перчатки, мы шарили по земле в поисках осколков.

“Слыхал, как грохотало?” - спросил Рольф. - “Это новые зенитки в Вульхайде! А после этого здесь полно осколков. Жаль, что янки сюда бомбы не сбрасывают. Никого бы не убило, зато у нас, наконец, были бы осколки от американских бомб. В нашем отряде есть пара типов, они на такие осколки ворованные продовольственные карточки обменивают”.

В этот раз мы нашли в лесу целую кучу осколков от немецких снарядов. С богатой добычей мы отправились домой к Рольфу. Он открыл входную дверь. Еще в прихожей мы услышали, как в комнате во всю мощь работает радио. Рольф остановился как вкопанный - это были известные всем позывные БиБиСи, звучащие обычно перед передачей последних известий.

“Папа, ты дома?” - крикнул Рольф. Он уже собирался подняться по лестнице на второй этаж.

Внезапно все стихло, затем ближайшая ко мне дверь рывком распахнулась, и мужчина в шерстяной нижней рубахе и старых тиковых брюках в упор уставился на меня. Ухватившись за свои подтяжки, он медленно, с шумом выдохнул воздух.

“Вы давно пришли?” - спросил он, не спуская с меня глаз.

“Только вошли”. Рольф спрыгнул со ступеньки и подошел к отцу.

“Я спрашиваю - сколько времени вы стоите тут перед дверью?” Ухватив меня за волосы, он пригнул мою голову книзу.

“Эй, папа! В чем дело? Это мой друг. Он живет тут, за углом, в деревянном доме, у фрау Нихоф. Кажется, это ее родственники или друзья. Их дом разбомбило, поэтому они перебрались сюда”.

Он выпалил свое объяснение единым духом, пытаясь отцепить отцовскую руку от моих волос.

“Ладно, заходите!” Отец Рольфа наконец оставил в покое мои волосы и пропустил нас в комнату.