Не все НПС попадают…

Корабль, едва вынесший дикий стресс двух с половиной суток непрерывных смертей, ушёл в отрыв с отчаянной обезбашенностью. Сколько раз поднимались тосты «За победу!», «За космофлот!», «За десант!» (в бо́льшей степени, но и за все остальные роды войск тоже, включая даже этот странный санитарный контроль), «За медицину!» и просто «Ура!!!» — Петька давно со счёта сбился.

В голове слегка шумело, но под стол он падать не собирался, а всё, видимо, из-за той таблеточки, которую перед застольем (прежде чем исчезнуть в толпе) сунул ему Дрозд и строго велел: «Съешь прям щас!»

Все взводы перемешались.

В какой-то момент за их столом обнаружилась целая толпа рыжих парней и ещё двое таких же огненных девчонок, заиграли волынки, скрипки и разнообразные дудочки, и все вокруг стали с большим энтузиазмом петь какую-то незнакомую песню. Песня была однозначно хороша тем, что куплеты были короткими, а припев одинаковым — там были «ура!», «вперёд!» и что-то ещё про космофлот, и это можно было всем вместе выкрикивать, получалось громко и с каким-то диким восторгом, а на слове «космофлот!!!» все столовые приборы начинали мелко дрожать. По окончании весь зал прокричал троекратное «ура!» — два коротких, одно длинное — все немедленно выпили и радостно начали освобождать площадку для танцев.

Концентрация рыжих вокруг их стола определённо увеличивалась.

Роза, глядя на его удивлённое лицо захохотала:

— Это наш клан. Ты не знал? Хотя, откуда бы. Мы в колледже перезнакомились. Была постановка по Тир Нан Ог, и мы играли.

— Что, прямо все рыжие?

— Ага. Прикольно, да? Подружились… Мы даже хотели в фэнтезюшную локацию пойти, лепреконами, — Роза оглядела бурлящую столовую и расплылась в улыбке, — А потом попали на стажировку к госпоже маршал и остались! Но те, кто знает — иногда зовут меня Рози, на тот манер.

На плечо Петьке легла узкая ладошка:

— Рози, я хочу его похитить! Молодой человек, вы танцуете?

Волосы у девушки были собраны в два пушистых рыжих пучка.

— Э-э… а что танцевать?

— Рил, конечно!

— Не уверен.

— Пошли, я мастер по обучению танцам!

Так, где-то мы это уже проходили…

Они встали в большой круг, девушка пристроила его руки на своей талии, положила ладошки ему на плечи и кивнула:

— Я Мэгги!

Глаза у неё были зелёные, как трава, и веснушки на носу.

Все инструменты заиграли разом, круг задвигался, быстрее и быстрее, понёсся, как карусель — люди вокруг хлопали, свистели и подпевали — Петька толком не понял, про что была песня, вроде про какого-то Финнигана — у тех, кто скакал внутри круга, на пение дыхания уже не хватало, с ритма бы не сбиться! И тут он понял, что волшебная таблетка полковника Дроздова тоже имеет предел возможности…

Потолок каюты был зелёным, а руки, ласкающие его — тонкими и нежными, словно фарфоровыми. И огненно-рыжие волосы. И ему было с ней хорошо.

Что-то он слышал сегодня про рыжих?

Петька вдохнул её тёплый и немного пряный запах, и прижался к ней ближе, хотя в узкой койке и так было ближе некуда.

Спросил:

— Ты фея?

Она не ответила.

Только смех рассы́пался нежным серебряным эхом.

Ночью он снова несколько раз падал на серо-красную планету. Или бежал по режущему глаза белёсому коридору. И снова умирал, не в силах до конца вынырнуть из сна, но чувствовал рядом тёплое девичье тело, прижимался плотнее, вдыхал её запах — и снова проваливался в тревожную тьму…

Огромная желтомордая пчела жевала его руку, которая горела, но почему-то никак не растворялась. Зато, похоже, растворялась голова.

Господи, дайте хоть раз умереть спокойно…

Кто-то потянул его за правую руку.

— Командир, брось меня, — глаза не открывались.

Сверху фыркнуло, правая рука принудительно прижалась к левой, и девчачий голос сказал:

— Второй уровень, восемнадцать дробь четыре. Найдёте?

Что-то перебралось через него, и это было довольно приятно.

Петька слышал, что кто-то шуршит и возится рядом, но глаза открыть не мог.

Это же та фея, рыжая.

Интересно, это которая с веснушками или другая?

Мысли капали, как мёд.

А потом появился Дрозд, тихо поговорил с феей и влил в Петьку ложку чего-то восхитительно-лечебного, от которого исчезло гудение в голове, открылись глаза, и появилась неожиданная бодрость.

— В коридоре жду, — сказал Дрозд и исчез за сдвижной дверью.

Кто-то заботливо сложил на стуле его барахло. Так! Штаны — в первую очередь! Футболку…

Из-за второй, совсем уж маленькой дверцы, за которой мелькнула крошечная душевая, появилась свежая и как будто даже сияющая фея. С веснушками.

Петька поднялся ей навстречу, от чего в крошечной каюте сделалось совершенно тесно, и осторожно спросил:

— Мэгги?

— Запомнил! Уже молодец!

Он осторожно погладил пушистые, выбивающиеся из причёски пряди.

— Ты очень красивая.

Она улыбнулась, сделавшись совсем похожей на фею. Нет! На дриаду!

— Галантный кавалер — такая редкость! — Мэгги приподнялась на цыпочки и поцеловала его в щёку, — Иди, куратор ждёт. Будешь в наших краях — заглядывай!

КОСМОФЛОТ. МЫСЛИ ПОСЛЕ

Дрозд подпирал стенку коридора, философски наблюдая медленное выползание в люди оживающего экипажа. Особого гнева в лице начальства не наблюдалось.