Не вышел из боя

Ещё не видел свет подобного аллюра —

Копыта били дробь, трезвонила капель,

Помешанная на крови слепая пуля-дура

Прозрела, поумнела вдруг и чаще била в цель.

И кто кого — азартней перепляса,

И кто скорее — в этой скачке опоздавших нет.

А ветер дул, с костей сдувая мясо

И радуя прохладою скелет.

Удача впереди и исцеление больным,

Впервые скачет Время напрямую — не по кругу.

Обещанное «Завтра» — будет горьким и хмельным.

Светло скакать — врага видать И друга тоже — благодать!

Судьба летит по лугу!

Доверчивую Смерть вкруг пальца обернули,

Замешкалась она, забыв махнуть косой.

Уже не догоняли нас и отставали пули,

Удастся ли умыться нам не кровью, а росой?

Пел ветер всё печальнее и глуше,

Навылет Время ранено, досталось и Судьбе.

Ветра и кони — и тела, и души

Убитых выносили на себе.

1978–1979

ПЕСНЯ О КОНЦЕ ВОЙНЫ

Сбивают из досок столы во дворе,

Пока не накрыли — стучат в домино.

Дни в мае длиннее ночей в декабре,

И тянется время, но всё решено.

Уже довоенные лампы горят вполнакала,

Из окон на пленных глазела Москва свысока,

А где-то солдатиков в сердце осколком толкало,

А где-то разведчикам надо добыть «языка».

Вот уже обновляют знамёна и строят в колонны.

И булыжник на площади чист, как паркет на полу.

А все же на Запад идут, и идут, и идут батальоны,

И над похоронкой заходятся бабы в тылу.

Не выпито всласть родниковой воды,

Не куплено впрок обручальных колец, —

Всё смыто потоком великой беды,

Которой приходит конец наконец.

Со стёкол содрали кресты из полосок бумаги,

И шторы — долой! Затемненье уже ни к чему.

А где-нибудь спирт раздают перед боем из фляги,

Он всё выгоняет: и холод, и страх, и чуму.

Вот уже очищают от копоти свечек иконы,

И душа и уста — и молитвы творят, и стихи.

Но с красным крестом всё идут, и идут,

и идут эшелоны,

А вроде по сводкам — потери не так велики.

Уже зацветают повсюду сады.

И землю прогрело, и воду во рвах.

И скоро награда за ратны труды —

Подушка из свежей травы в головах.

Уже не маячат над городом аэростаты.

Замолкли сирены, готовясь победу трубить.

Но ротные всё-таки выйти успеют в комбаты,

Которого всё еще запросто могут убить.

Вот уже зазвучали трофейные аккордеоны,

Вот и клятвы слышны — жить в согласье,

любви, без долгов…

А всё же на Запад идут, и идут, и идут эшелоны,

А нам показалось — почти не осталось врагов.

1978–1979

БЕЛЫЙ ВАЛЬС

Если петь без души — вытекает из уст белый звук,

Если строки ритмичны без рифмы, тогда говорят—

белый стих,

Если все цвета радуги снова сложить —

будет свет, белый свет, Если все в мире вальсы сольются в один —

будет вальс, белый вальс.