Не вышел из боя

– Обыкновенный мой трофейный «вальтер» с залитым свинцом стволом. Володя его, конечно же, обнаружил и играл им до тех пор, пока Евгения Степановна не разобрала пистолет на части и не выбросила… Но любимое его занятие – чтение. Книг в нашем доме было всегда много, я их собираю всю жизнь. Так что читать Володе в детстве можно было много, об этом он вспоминал так: «Но одежды латали нам матери в срок, мы же книжки глотали, пьянея от строк».

Рядом с нашим домом, в переулке, находилась его школа № 186, в ней теперь Министерство юстиции РСФСР.

По соседству с Большим Каретным (теперь улица Ермоловой) – Центральный рынок, старый цирк, кинотеатр, теперь панорамный, а тогда обычный. Все это район Самотечной площади, Самотеки. Здесь прошло отрочество Володи. Здесь он многое повидал, подсмотрел героев многих песен, особенно ранних.

Чем он выделялся среди сверстников, так это феноменальной, я бы сказал, «железной» памятью. Однажды за полчаса, ну, может быть, за час, выучил поэму Пушкина. Писать стихи начал с девятого класса, но мне их не читал, стеснялся. Тогда же начал посещать театральный кружок.

По нашему настоянию подал заявление в Московский инженерно-строительный институт. Я полагал, что у сына должна быть специальность инженера. Сдал все вступительные экзамены на пятерки и четверки. Так же хорошо сдал экзамены за первый семестр. И неожиданно для меня бросил этот институт, к моему великому сожалению…

Гитара появилась у него позднее, уже когда учился в школe-студии МХАТ, женился. Учился играть по самоучителю. Пел тогда не только свои, но и чужие песни, любил Булата Окуджаву, Ярослава Смелякова, как помнится. Поэзию знал всю…

Признавался мне с сожалением, что не хватает ему музыкального образования. Очень любил живопись, собрал много альбомов с репродукциями, нравилось ему читать книги по истории, истории искусства. Докапывался до сути.

И в Германии, и на Большом Каретном к нам в дом часто приходили военные, мои фронтовые друзья. Я богатый человек, есть у меня друзья, с некоторыми из них встречаюсь по пятьдесят и более лет. В молодости они были молодые лейтенанты, теперь генералы. А для сына всю жизнь оставались «дядя Саша», «дядя Леша». Он мог часами слушать их воспоминания.

«Я тебе завидую белой завистью, – говорил Володя. – У тебя друзья не меняются». Но у него самого было много друзей и среди школьных товарищей, и среди артистов, писателей, художников, летчиков, космонавтов. Его любили маршалы авиации С. А. Красовский, Η. М. Скоморохов, отважные летчики. Николаю Михайловичу Скоморохову Володя посвятил «Балладу о погибшем летчике».

Что меня в нем поражало, так это умение трудиться. На службе в армии не раз приходилось срочные задания выполнять, работал сутками, знаю, что такое нагрузка. Но не видел, чтобы так отдавались делу, как он. Бывало, Володя спал по четыре часа в сутки. Сочинял ночью. Не только стихи и песни. Писал сценарии, повести.

Каскадерам в кино не приходилось его дублировать. Чтобы обучиться верховой езде, ходил на московский ипподром. Что плавать умел отлично – уже говорил. Занимался боксом.

В 1955 году, когда дом на Первой Мещанской определили к сносу, Володя вернулся жить к матери. Новую квартиру на Первой Мещанской Нина Максимовна с ним вместе получила в новом доме; как я уже говорил, рядом. Здесь Володя прожил несколько лет, жил и в Черемушках, на Матвеевской… Но где бы ни жил – стремился в Каретный ряд: на предпоследнем этаже нашего дома находилась квартира его друга Левона Кочаряна, в ней собирались друзья, будущие известные артисты, кинорежиссеры, писатели и среди них Василий Шукшин…

Последний адрес – дом на Малой Грузинской. Его может показать каждый московский таксист.

Ну, а где служил Володя, все знают. Сначала в театре имени Пушкина, у режиссера Равенских, там выступал в маленьких ролях, потом перешел в Театр миниатюр и, наконец, на Таганку. Творил, не жалея себя, работал на износ, да все это видели, когда играл Гамлета. Слава его не испортила. Остался навсегда честный, прямой, добрый до безрассудства. «Я чист и прост, хоть и не от сохи».

То, что у него сдавало сердце, – скрывал. Будучи в предынфарктном состоянии, улетел на Таити. В свой последний день собирался на концерт. Но сил у него уже не осталось. Врачи были бессильны. Первый инфаркт оказался последним.

В 1982 году вышел вторым изданием сборник стихов «Нерв». Но это, конечно, начало запоздалой издательской деятельности сына. Вскоре выйдут новые книги стихов, новые пластинки.

– Сколько песен сочинил Владимир Высоцкий?

– Называл он сам цифру восемьсот и даже – тысяча. По-видимому, счет потерян. Когда мы готовили к изданию первый сборник, то насчитали свыше шестисот стихотворений, возможно, найдутся и другие.

Оставшиеся у меня автографы Володи я подарил ЦГАЛИ – Центральному государственному архиву литературы. Там хранится весь его архив…