Не взывай к справедливости Господа

В акционерном предприятии ООО «Кедр» его, как опытного человековеда поставили возглавлять кадры.

Раскурив отсыревшую папиросу, он сказал, что никаких спецов, вообще-то, здесь не ждали, но коль так случилось – работа для вас найдётся, лишние руки бывают только за обеденным столом. Записав в клеёнчатую тетрадь фамилии вновь прибывших, он остановил взгляд на чём-то одному ему ведомом, потом обвёл глазами стены в белых квадратах побелки, подпалину на полу, мёрзлые сложенные шалашиками матрасы, покачал головой и не сказал ни слова.

«Понятливый мужик!» – отметил про себя Кирилл, удивившись его снисходительности.

Кадровик между тем объяснил, что жить монтажники будут на территории ООО «Кедр», где условия более подходящие. «Главное, чтобы было тепло!» – раскурив новую «Беломорину», прокашлял он.

Ребята с таким доводом спорить не стали: «Лучше маленький Ташкент, чем большая Колыма!»

– Собирайте свои пожитки и – на улицу! – натягивая оленьи, мехом наружу, большие рукавицы скомандовал он.

Нищему собраться – только подпоясаться! Ребята мигом высыпали на крыльцо.

Кирилл сбоку, краешком глаза увидел висящий на бревенчатой стене возле двери наружный термометр. Любопытства ради, он подошёл поближе посмотреть – какая же сегодня температура? «Наверное, не меньше тридцати, Сибирь всё-таки!» – подумал он.

Спиртовой шарик красной икринкой мерцал за тонким стеклом, еле-еле проталкивая розовый столбик до отметки минус пятьдесят три градуса. Ослепительно светило солнце, дышалось легко, какой-либо зябкости не ощущалось – обычный зимний день. Небо без единого облачка было высоким и голубым, словно летним днём в Сочи.

При такой температуре Кириллу ещё работать не приходилось, все прошлые командировки он отрабатывал в летние жаркие, но гнусные в прямом смысле, месяцы.

Уткнувшись носом в сугроб, в белом облаке выхлопов их уже ждал всё тот же автобус-сибирячок с двойными стёклами на окнах.

Ребята даже оживились, узнав, какая сегодня температура.

Заслоняясь рукавицами, монтажники, как зайцы в лодку Мазая попрыгали в автобус без лишних понуканий. Последним, зевая и кряхтя, в салон забрался сам Наседкин Поликарп Матвеевич, бывший ленинец, а теперь подручный капиталистической акулы, подельника и сокамерника Совенкова, тамбовского предпринимателя и мецената административного чиновного люда.

Водитель, оглянувшись, весело посмотрел на ребят, и они тронулись в путь по хорошо утрамбованной белой, без единого пятнышка, дороге.

Недавно здесь прошёл снегоочиститель. По обе стороны узкого, только чтобы разъехаться, проторенного пути высились голубые от чистого неба сугробы, искрившиеся, как горы новогодней мишуры на детском утреннике.

Поперёк дороги длинными шпалами стелились тени высочайших деревьев: сосны, кедрача, ну и, конечно, лиственницы, той, на которой стоит уже несколько веков красавица Венеция – и ничего! А у нас это дерево идет больше на щепу и опилки, из которых потом делают не совсем безопасную асбестоцементную плиту для облицовки щитовых дачных домов и других построек.

Сидящим в неторопком автобусе монтажникам не было никакого дела до технологических премудростей и экономической целесообразности.

В широком лобовом стекле показались какие-то, наполовину засыпанные снегом, четырёхногие скворечники с остатками колючей проволоки. За проволочной огородкой, где штабелями, а где внакид, лежали толстенные брёвна, отсвечивая красно-коричневой корой.

Напротив, наполовину загороженное брёвнами, коробилось дощатой крышей приземистое щитовое здание барачной постройки. Возле здания стыли на морозе механизмы и приспособления, угадать назначение которых было невозможно.

Голенастый, членистый козловой кран, один высился над всем этим мёртвым безлюдьем похожий на гигантское насекомое о четырёх ногах. Между железными кривыми ногами похабно свисал подъёмник для брёвен с загнутыми вовнутрь хватательными скобами.

И кругом – снега, снега, снега! Сахарные, крупитчатые они вызывали острую резь в глазах и какой-то неуловимый страх затерянности.

За бараком, просвечивая рёбрами обрешетника, из сугробов торчали полуразрушенные строения с прогнившим верхом, такие же приземистые и длинные, как этот уцелевший барак.

Без сомнения перед взором Кирилла Назарова и его монтажников был лагпункт, переименованный теперь в ООО «Кедр».

Автобус медленно, но без пробуксовки въехал в огороженную зону, где им предстояло работать и жить по местным законам.

5

Барак, к которому в два захода припарковался автобус, с виду казался нежилым, а если и жили в нём, то так давно, что он и сам забыл своих пришлых, к хозяйству непривыкших постояльцев.

За дощатой дверью, в глубине тамбура, куда вошёл Назаров, была ещё одна дверь, обитая залоснившимся от долгого употребления брезентом, или это был просто дерматин – в потёмках сразу и не разберёшь.

Дверь была наглухо закрыта и не поддалась на первые робкие усилия Кирилла.