Не заглядывай в пустоту

– Людмила Михайловна… – Анна с ужасом смотрела то на хозяйку, то на флакон. – Честное слово, я не знаю… Глеб Михайлович… он меня заставил… я его так боюсь… я не знаю, что это такое, честное слово… он велел налить в ваш сок…

– Хотела меня отравить? – повторила Людмила и надвинулась на домработницу. – Я тебя в порошок сотру! Мокрого места от тебя не оставлю! На зону пойдешь!

Она схватила Анну за воротник, встряхнула, как тряпичную куклу, сама удивляясь накатившей на нее ярости. С трудом взяв себя в руки, выпустила воротник.

Анна попятилась, закрыла лицо руками, словно пытаясь заслониться от удара. Людмила перевела дыхание. Приступ ярости прошел так же неожиданно, как начался. Анна плюхнулась на край ванны, опустила голову в ладони и зарыдала.

– Сегодня же уволишься! – отчеканила Людмила, прежде чем выйти из ванной комнаты. – Если через час увижу тебя в доме – немедленно вызываю полицию!

– Полицию? – Анна отняла руки от лица и взглянула на Людмилу с непонятным выражением. – Полицию? Полиции в этой семейке много дела найдется! Думаете, если богатые да при власти, так вам все можно? Бедного человека в порошок стереть или еще чего похуже! Полицию она вызовет, ага, так тебе и позволили! Нашла чем пугать!

– Хватит болтать! – Людмила неожиданно ощутила гнетущую усталость. – Собирай вещи и убирайся!

– И уйду! – тихо ответила Анна Ивановна. – Вот где мне уже семейка ваша, выше крыши мне вас хватило!

Людмила только пожала плечами.

Вернувшись в столовую, она спокойно проговорила:

– Анна Ивановна уволилась, так что второе блюдо и десерт придется подавать самим.

– Уволилась? – Отец удивленно посмотрел на нее. – Что это вдруг?

– Срочно уезжает в Конотоп. У нее там племянница рожает двойню.

– Бред какой-то. – Отец положил ложку. – Глеб, ты что-нибудь понимаешь?

Глеб мрачно молчал. Людмила просидела до конца обеда, демонстративно не прикасаясь к еде. Глеб тоже ел мало, только зыркал на нее злобно.