Не закрывай глаза (ЛП)

Что случилось? Трудно мыслить ясно, когда в голове смешиваются образы. Не в силах контролировать дыхание, я заставляю себя вспомнить только одну вещь… возможно, образ… который помог бы мне вспомнить. Лицо Рут мгновенно всплывает в моем сознании. Недостающие части встают на свои места. Я помню наш разговор. Помню схватки.

В голове звенит тревога, звук такой громкий, что я ощущаю боль.

Инстинктивно мои руки тянутся к животу. У меня перехватывает дыхание.

Мой голый живот похож на сдутый воздушный шарик. Что-то похожее на огромный лейкопластырь покрывает нижнюю его часть.

— Мой малыш, - шепчу я, мои руки продолжают ощупывать живот, ища признаки того, что ребенок все еще в утробе, в целости и сохранности. Мне нужно защитить ее от всего мира.

Не обращая внимания на боль, пульсирующую в теле при каждом неосторожном движении, при каждом вздохе, я ощупываю кровать вокруг себя, но чувствую лишь хрустящие прохладные простыни.

Поворачиваю голову, уверенная, что я в больнице, и мой маленький малыш крепко спит в люльке рядом. Я протягиваю руку, но нащупываю лишь воздух. Я не нахожу того, что ищу.

Я не потеряла ее. Я не потеряла своего ребенка. Я испускаю мучительный стон, царапающий мое сжавшееся горло.

— Пожалуйста, Боже, - задыхаюсь я. — Нет.

— Тише… - произносит кто-то в темноте. Рут? — Ребенок в полном порядке.

Мои рыдания замирают в горле. Я задерживаю дыхание, чтобы прислушаться. Я вообразила этот звук?

Внезапно включается ночник. В мягком свете я вижу ее лицо. Она сидит в кресле недалеко от кровати.

Улыбка на ее губах не касается глаз. Это женщина в красном шарфе, женщина, которая стояла надо мной, когда я потеряла сознание.

— Доктор Ферн… что? — Мой взгляд скользит по комнате. — Мой ребенок.

Трудно говорить, когда во рту так пересохло.

— Она прекрасный, здоровый ребенок.

Доктор Ферн пододвигает кресло ближе и протягивает руку, чтобы убрать влажные волосы с моего лба.

— Я рада, что успела сюда вовремя.

Мое лицо расплывается в улыбке.

— Малышка. — Слезы сдавливают горло. — Слава Богу. Слава богу, с ней все в порядке.

Я снова пытаюсь сесть, но доктор Ферн кладет руку мне на плечо, прижимая к подушкам. Это лишнее. Боли достаточно, чтобы не дать мне пошевелиться. Просто я так сильно хочу увидеть своего ребенка. Она должна быть в своей детской.

— Тебе следует успокоиться. Тебе нужно отдыхать после экстренного кесарева сечения.

— Кесарева сечения? Почему я лежу дома после кесарева сечения? Разве я не должна находиться в больнице?

— Ребенок чуть не умер. Пришлось действовать быстро. Не было времени, чтобы везти тебя в больницу. — Она делает паузу. — Хорошо, что я умею пользоваться скальпелем.

— Большое спасибо. Спасибо, что спасла нам жизнь. — Снова улыбаюсь. — Могу я увидеть ее… мою малышку?

— Боюсь, это невозможно.

Доктор Ферн встает. Красный шарф сползает с ее шеи на пол. Она не поднимает его.

— Она в порядке?

Во мне поднимается паника. То, что мой ребенок жив, не означает, что осложнений нет.

— Вы отвезли ее в больницу?

— Она в безопасности, и о ней хорошо заботятся. Это все, что тебе нужно знать на данный момент.

Она берет с тумбочки белый пузырек с таблетками и достает две.

— Рут сказала мне, что ты собиралась уехать из города. — Доктор не смотрит на меня, пока закрывает пузырек. — Это было бы глупо.

Я ощущаю холодок.

— Мне нужно было уехать по личным причинам.

— Ты могла родить моего ребенка в каком-нибудь дрянном мотеле, в глуши.

— Что? — Моргаю от замешательства. — Я не…

— Перестань болтать и возьми это.

Она поднимает мою руку с простыни и бросает две таблетки мне на ладонь.

— Они снимут боль.

— Нет. — Бросаю таблетки на тумбочку. — Мне не нужны обезболивающие. Я в порядке.

Разум подсказывает мне, что здесь происходит что-то странное, и нужно выяснить, что именно.

— Как хочешь.

Доктор Ферн наклоняется, чтобы поднять шарф с пола.

Я вижу это и ощущаю дежавю.

— Где мой ребенок, доктор? Я хочу увидеть ее.

Я натягиваю простыню до подбородка и вздрагиваю, как будто в комнате холодно.

Доктор Ферн садится на край кровати и смотрит на меня с холодной улыбкой.

— Милая, она не твоя. Ты была просто суррогатом. Перл моя.

— Перл? - шепотом произношу я.

— Да. — Она смотрит вдаль с грустной улыбкой. — Так звали мою маму.

— Прошу прощения? — Бросаю на нее недоумевающий взгляд. — Какого ада здесь происходит?

— О, да. Я люблю ад. Каково это, быть в аду?

Я не отвечаю, поскольку мой разум пытается переварить эту ситуацию. Женщина, принявшая у меня роды, с каждым словом все больше напоминает незнакомку.

— Кто ты? — Слова слетают с моего языка, прежде чем я успеваю о них подумать.

— Я думала, ты никогда не спросишь.

Она встает и накидывает шарф на плечи.

Внезапно в моей голове проносится воспоминание. Я видела этот шарф раньше, в другой жизни. Но где?

— Что ж, думаю, давно пора поговорить начистоту. — Она наклоняет голову набок, волосы рассыпаются по плечам. — Меня зовут не Лорейн Ферн, как все думают. До того, как я приехала в Фейпайн, меня называли другим именем… Трейси Пайкс. Доктор Трейси Пайкс.

Я крепче сжимаю простыни.

— Я тебя знаю?

— Скорее всего. Уверена, Дилан упоминал мое имя.