Не замужем. Секс, любовь и семья за пределами брака

…Зачем нас обязывают быть счастливыми? Из привычки традиционно не замечать страдания, связанные с физиологией женского организма? Из стремления скрыть от девочек, мечтающих о ребенке, что выносить и родить – это может быть больно и непросто, чтобы они не отказывались от рождения детей из страха перед этой болью и трудом, подчиняющим себе жизнь?[172]

В постсоветских медиа практически не поднимается тема стрессов, которые сопровождают опыт родительства – начиная от послеродовой депрессии и необходимости соответствовать общественным «нормам» до проблемы совмещения заботы о детях с работой или учебой. Сложности, связанные с «естественной функцией», считаются мелким частным делом в сравнении с величием основной цели – «улучшения демографии».

Рожать, чтобы «спасать нацию от вымирания»

За последние полвека во всем мире существенно изменился стиль репродуктивного поведения. Взяв рождаемость под контроль, современные общества обнаружили, что жизненные циклы людей более не подчиняются сексуальному, брачному и репродуктивному единству[173].

Все дальше отодвигается возраст рождения первого ребенка, все больше детей рождается вне традиционного брака, растет число людей, в чьи планы не входит родительство.

Бывшие советские республики, как отмечают социологи[174], подобно многим другим европейским странам, находятся в ситуации второго демографического перехода, характерными чертами которого являются старение населения и падение уровня рождаемости.

Но процессы сокращения рождаемости не являются сюрпризом для демографов. Они связаны с тем, что в детородный возраст вступило поколение женщин, рожденных во время демографического спада 1990-х годов.

Государственная политика в России и Беларуси, направленная на преодоление демографического кризиса, ориентируется на стимулирование рождаемости и связана с увеличением «материнского капитала», отпусков по уходу за ребенком, а также с введением льгот, адресованным многодетным семьям.

Но меры государственной помощи семьям существенного улучшения демографической ситуации не обеспечивают.

Социолог Елена Гапова отмечает, что подобный опыт репродуктивной стимуляции свидетельствует о стремлении по-прежнему осмысливать общество как немодернизированное и строить управление на административных распределительных принципах[175]. Особенности рыночной экономики при этом и наличие карьерно устремленных, активных женщин не учитываются.

Ориентируясь на «заботу о женщинах и детях», постсоветские государства, с одной стороны, вытесняют женщин из сферы профессиональной конкуренции, с другой – отстраняют мужчин от активного участия в воспитании детей и выполнения других семейных функций.

Демографическое воспроизводство – это социальный комплекс, в который вовлечено все общество, – объясняет Елена Гапова. – Рождаемость зависит не только от женщины, которую надо «застимулировать». Но и от того, как работает система дошкольных учреждений и распределяются обязанности в семье, какие мужские и женские образы конструируют СМИ, как организовано здравоохранение, есть ли места, где родители и дети могут вместе заниматься спортом, готовы ли предприятия интегрировать «работников с семейными обязанностями», как преодолевается социальная изоляция родителя в отпуске по уходу за ребенком, как сформирована городская среда, и даже от того, запрещено ли курение в посещаемых детьми местах.

Российское же государство, не желая учиться новой социологии, воспроизводит консервативную семейную модель: один зарабатывает деньги и живет публичной жизнью, другая занимается детьми; в случае необходимости государство обеспечит ее самые элементарные нужды[176].