Не жалея ни о чем

Дом, перед которым мы останавливаемся полчаса спустя, не такой большой, как я ожидал. Это красивый дом, гостеприимный и ухоженный. Но после прочтения отчета, который я получил от нанятого мной частного детектива, который включал приблизительную оценку состояния отца Ханны, я знаю, что они могли бы жить в месте, в пять раз превышающем это.

— Это здесь ты выросла? — Спрашиваю я, уже зная ответ.

Я уже знал ответы на большинство вопросов, которые задал ей сегодня, вероятно, поэтому я рассказал ей о Кэндис. Мне казалось справедливым обнажить что-то от себя после того, как я таким образом тайно вторгся в ее личную жизнь.

Пальцы Ханны барабанят по рулю.

— Ага. — Это все, что она говорит, прежде чем выйти из машины.

Мы молча поднимаемся по дорожке из серых камней, которая ведет к крыльцу, покрытому решеткой, утопающей в зелени.

Входная дверь открывается еще до того, как мы подходим к ней, являя улыбающуюся блондинку.

Ханна качает головой.

— Ты серьезно смотрела в окно, мама?

— Рейчел смотрела, — отвечает мама Ханны.

Откуда-то из глубины дома доносится «Эй!», которое отдается эхом. Я не прячу свою улыбку, немного расслабляясь, несмотря на мои опасения по поводу этого ужина.

Сходство между матерью и дочерью очевидно. Обе женщины — блондинки и стройные. Но волосы миссис Гарнер подстрижены в короткое каре, а глаза у нее теплого карего цвета, а не голубые. На ней сарафан с ярким рисунком, который помогает мне чувствовать себя немного менее разодетым.

Ханна смотрит на меня.

— Мама, это Оливер. Оливер, это моя мама.

— Очень приятно познакомиться с вами, миссис Гарнер. — Мои манеры срабатывают автоматически, годы общения на важных мероприятиях укоренились во мне. Ни одно впечатление не имеет значения, — всегда говорил мой отец. Мой дедушка говорил то же самое, так что я знаю, откуда он это взял.

— Просто Синтия, — мать Ханны пожимает мою предложенную руку. Ее улыбка дружелюбна и открыта, но в глазах любопытство, они разглядывают меня с неожиданной интенсивностью.

Я понятия не имею, что Ханна рассказала обо мне своей семье, а выражение лица ее мамы ничего не выдает. На ее лице только любопытство, никакого одобрения или враждебности.

— Проходи.

Я следую за Ханной внутрь, оглядывая прихожую. Впереди изгибается лестница, ведущая наверх. Слева есть проем, за которым видна гостиная. Кресла у окна расположены по двум сторонам комнаты, стеклянные панели над подушками демонстрируют всю зелень, окружающую дом. Здесь есть камин, который выглядит так, словно им никогда не пользовались, кирпичи под решеткой чистые. Стены оштукатурены и окрашены в нейтральные, успокаивающие тона.

Мы проходим через гостиную и попадаем на кухню. Она длинная и прямоугольная, по центру расположены французские двери на дальней стене. Все остальное выполнено из плитки или дерева. Это напоминает мне винодельню.

Синтия продолжает проходить через открытые двери и выходит наружу. Деревянные полы переходят в терракотовую плитку. Зона отдыха на открытом воздухе огромна, двор за ней намного больше, чем предполагает фасад дома.

От созерцания раскинувшегося двора меня отвлекает женщина, которая вскакивает и подходит к нам. И широкая, непринужденная улыбка, которую она направляет в мою сторону, не похожа на ту, что я видел у Ханны. Но я уверен, что это ее сестра, Рейчел.

— Ты приехал!

— Меня пригласили, — отвечаю я, улыбаясь ее энтузиазму. Это освежает, поскольку обычно меня окружают люди, которые скрывают свои эмоции. Включая Ханну, которая застыла как статуя рядом со мной. — Приятно познакомиться, Рейчел.

— Я не знаю, что более удивительно: то, что Ханна упомянула обо мне парню, которого, по ее словам, едва знала, или то, что ты запомнил мое имя.

Взгляд Рейчел перебегает с меня на Ханну. Я бросаю взгляд на Ханну как раз вовремя, чтобы поймать широко раскрытые глаза, устремленные на ее младшую сестру. Универсальный взгляд «Хватит болтать».

— Я хорошо запоминаю имена, — говорю я. — Профессиональное качество.

— Чем ты занимаешься? Ханна об этом тоже не упоминала.

— Ты не спрашивала! — Говорит Ханна. В ее голосе слышится нотка раздражения. А также, возможно, намек на смущение.

— Я работаю в компании моей семьи.

— Со своей семьей?

Я киваю.

— Мы не единственные сотрудники, но там также работают мои брат и отец.

— Значит, вы с Ханной оба занялись семейным бизнесом, — комментирует Рейчел.

— Так и есть.

— Привет, сестренка.

Ханна поворачивается к темноволосому мужчине, неуклюже приближающемуся к нам, явно радуясь, что его заметили.

— Привет, Эдди.

У брата Ханны каштановые волосы и сильный загар. В уголках его глаз появляются морщинки от смеха, когда он обнимает свою младшую сестру. Я предполагал, что Ханна была ближе со своей сестрой, но она сияет перед своим братом с поклонением герою, которому я немного завидую.

Затем он поворачивается ко мне и протягивает руку.

— Привет, я Эдди. Приятно познакомиться.

— Мне тоже. Я Оливер. — Как только наши руки опускаются, я говорю:

— Ты ужасно загорелый для врача. Я не знал, что в операционных бывает много солнечного света.