Не жди меня, мама, хорошего сына

Дверь в камеру открылась, послышался голос надзирателя, топот шагов.

— Проходи, чего встал?

— Не гони, начальник! — пробасил прибывший «пассажир». — Я у себя дома.

Матвей не пошевелился. Плевать ему, кто там пожаловал. Это не тюрьма, это всего лишь предвариловка, здесь он не обязан принимать-располагать.

Он не открывал глаз, но услышал, как подошел к нему новый постоялец, даже почувствовал на себе его взгляд.

— Ты чего развалился, мужик? — нахально, трубным голосом спросил новичок. — Шнифты раскрой, дай в буркалы твои глянуть…

Матвей открыл глаза, сурово глянул на грубияна. Здоровенный жлоб, с тяжелым взглядом привыкшего к тюрьме человека. Дурацкий комбинезон, кепка задом наперед.

— Чего выставился? — ухмыльнулся арестант. — Только крутого мне здесь ставить не надо. Кто тебя сюда заслал, менты?

Матвей вскочил со своего места так резко, что нахал тот отшатнулся. И тут же дернулся вперед, чтобы наказать нахала, посмевшего его напугать. Но застыл как вкопанный, заметив шестиконечные звезды под ключицами; отпрянул, споткнувшись о скамейку. Пока он пытался восстановить равновесие, Матвей мог толкнуть его в грудь, тогда бы он точно распластался на полу. Но лень было затевать драку, да и зачем?

— Извини, брат, обознался, — промямлил постоялец.

— Ты кто такой?

— Гига я, может, слыхал? Владимирский централ, Мордовия…

— Нет, я здесь мало кого знаю. Биток я. Магадан.

— В законе?

— Нет, положенец.

— Ну и то авторитет… Из Магадана, говоришь. Далеко тебя занесло, брат, — заметил Гига.

— Ты что, за наседку меня принял? — жестко спросил Матвей.

— Извини, братан, менты попутали…

— Язык бы вырвать тебе за твой базар, ну да ладно…

В ореоле своего воровского величия Матвей вернулся на место, но ложиться не стал, сел.

— Ты сам каких мастей?

— Да наших, черных… В отрицалове был, зону размораживали…

Далее следовал короткий, но утомительный список из имен уважаемых, по мнению Гиги, людей. Матвей только сделал вид, что внимательно слушает. Как и ожидалось, никого из этого списка он не знал. И знать не хотел.

— Ну, располагайся, Гига, — сказал он. И, выдержав паузу, добавил: — Если это твой дом.

— Дом, — кисло улыбнулся парень. — Кажись, надолго заехал.

Матвей всем видом показал, что ему не интересно, за какие грехи арестовали Гигу. Не верь, не бойся, не проси. А главное, ни о чем не спрашивай, если не хочешь, чтобы тебя приняли за наседку…

— Представляешь, какой конфуз, — натянуто улыбнулся Гига. — Двое нас было, менты обоих повязали. А закрыли только меня. А Тюлень на хате остался. Менты за ним собирались ехать, да забыли про него…

— Откуда знаешь, что забыли? — подозрительно спросил Матвей.

— Откуда знаю? — опешил Гига. И в оправдание сказал: — Своими ушами слышал, как начальник опера своего отправлял. Тот за Тюленем собрался ехать, а начальник за каким-то Балабакиным его отправил…

Матвей вспомнил, что где-то уже слышал эту фамилию.

— За кем?

— За Балабакиным… Прикольная фамилия, типа балаболка…

— Балаболка, говоришь?

Он мог бы сказать, что Гига сам ведет себя как балабол, но не стал делать этого. Тем более что вспомнил, кто уже называл при нем эту фамилию. Балабакин, он же балаболка. Васек говорил про него, он пытался подвести парня под монастырь. Сам сбил женщину, а подставил Балабакина… Впрочем, ничего интересного в этом открытии не было.

— Ага… С Лизой он там какой-то, — продолжал Гига.

— С кем? — всполошился Матвей.

— Лиза какая-то, Вершкова, кажись… Или Вершинина…

— Вершинина, — кивнул Матвей.

Он знал, о ком речь. Лиза Вершинина, сожительница покойного Генчика. А с ней Балабакин…

— Что еще они говорили?

— Говорили, да я не слышал. Уходили они, на ходу говорили… А ты что, их знаешь?

— Ты случаем не наседка? — свирепо спросил Матвей.

Гига сиротливо поежился и надолго замолчал.

* * *

Кулик накопал много, но до сути так и не добрался. Он узнал адреса, по которым могли скрываться Вершинина и Балабакин, выяснил, что у них были билеты на один и тот же авиарейс до Лондона. И загранпаспорта они оформляли быстро, по блату, купленному за деньги. Но их самих так и не нашли.

— Куда они могли деться, куда? — спросил Степан.

— Не знаю, может, затаились где… — пожал плечами Кулик. — Ищем, да все впустую… И машина как сквозь землю…

— Железнодорожные кассы пробивай, ищи, на какой поезд они могли взять билеты.

— Пробиваем, контролируем. Ориентировки разосланы, работа идет.

— Но пока никаких результатов. Скорее всего затаились…

— Сначала взяли билеты, а потом затаились… Я понимаю, что-то могло их вспугнуть, но как они собирались переправить деньги через границу? С собой в чемоданах? Глупо. Сейчас весь багаж досматривается…

— Открыть здесь счет, с собой взять банковскую карточку, за границей снимать деньги. Я думаю, такой вариант вполне мог их устроить, — предложил версию Комов.

— Так просто банк деньги не примет. Их обосновать надо, счет открыть…

— А это смотря какой банк… Балабакин — попсовый композитор, вращался в богемной среде, возможно, он знал, к кому можно обратиться…