Не ждите меня в Монте-Карло

– Кажется, я могу объяснить клочья желтой кожи, – сказала она. – В прошлом году я работала няней в большой семье и там всякого насмотрелась. Так вот, дети часто шалили… А если честно, мне попались настоящие малолетние бандиты. Они постоянно придумывали нечто невообразимое. Например, наряжались зомби и пугали маминых гостей на вечеринках.

Вероника слушала рассказчицу с огромным интересом.

– Изуродовать свое лицо можно при помощи лейкопластыря, – с энтузиазмом объяснила та. – И клочья желтой кожи, и кривой нос – все это легко изобразить, имея в своем распоряжении катушку лейкопластыря и ножницы. Лицо изменится до неузнаваемости, уж поверьте моему опыту.

– Ну, надо же! А я-то думала, у меня глюки. – Вероника попыталась восстановить в памяти рожу, глянувшую на нее из капюшона. – Вы правы, это вполне мог быть кто-то, оклеенный лейкопластырем. Вы открыли мне глаза! Я бы никогда в жизни не догадалась.

– А это точно был взрослый, а не ребенок? – поинтересовалась Наташа, вновь возвращаясь к своему кофе.

– Да я понятия не имею. – Вероника вынуждена была признать, что Наташа ведет себя вполне естественно. Скорее всего, она чиста, как лилия. – Если это и был ребенок, то довольно сильный. Бывают же мускулистые дети? Минус в том, что я изрядно набралась, поэтому не могу подать жалобу. Кто ее воспримет всерьез?

– Понимаю, – покивала Наташа. – Не хотела бы я вчера оказаться на вашем месте. Удивительно, что никто не пришел вам на помощь. Когда я сбежала с процедур, на лестнице и на внутренних палубах просто яблоку негде было упасть. Реально только псих мог на вас наброситься. Нормальный человек побоялся бы, что его поймают. Все-таки на лайнере есть система безопасности и даже камеры видеонаблюдения имеются, я это точно знаю – мы с Купцовым перед путешествием все-все про «Золотую принцессу» выяснили. Купцов вообще парень ответственный.

– А что там за история с лифтом? – спросила Вероника, вспомнив, как Лидия наезжала на телохранителя своего мужа.

Наташа секунду помедлила, прежде чем ответить. Вероятно, прикидывала, имеет ли право раскрывать такие подробности.

– Однажды Купцов не вошел с Леонидом Филипповичем и Лидией в лифт, а решил пойти пешком, потому что услышал на лестнице подозрительный шум. Лифт тем временем остановился на втором этаже и в него ворвался мужик с разбитой бутылкой в руках. Медников вышвырнул его обратно на площадку, но тот успел поразмахивать своим оружием и поранить Лидии руку. Теперь она постоянно демонстрирует Купцову указательный палец, на котором остался шрам. Думаю, ей все же удастся дожать Леонида Филипповича, и тот Андрея уволит. Для парня это будет настоящим ударом – у него больная мать и сестра-инвалид.

– Да… С Лидией непросто договориться. Тяжелая у вас работа. – Вероника на секунду представила, что это она сама вынуждена выполнять все требования и капризы Лидии, и содрогнулась.

– Работа как работа, – пожала плечами Наташа. – Не лучше и не хуже других. Главное, правильно к ней относиться. Это же не навсегда. Кроме того, в ней есть свои бонусы, – она рукой повела вокруг себя. – Когда я еще на таком корабле поплаваю?

Вероника посмотрела на часы. С самого утра она сгорала от нетерпения увидеть и услышать Николь, которую Костик вез из Рязани в Кипелково. «Как они долго, – про себя сердилась она. – Нет уже никаких сил ждать».

– Ой, Лидия прислала сообщение, – встрепенулась Наташа, схватившись за телефон. – Они уже поднимаются на борт. Велят мне ждать на верхней палубе.

– Я с вами, – подхватилась Вероника, боявшаяся пропустить какое-нибудь значимое событие из жизни Медниковых.

Издали братья и их жены, как обычно, выглядели невероятно импозантно. Лидия купила в сказочном городе из желтого кирпича кружевной зонтик, а Жанна – домашнее вино, баночку морской соли и джем из плодов опунции.

Эдуард ходил в музей изобразительных искусств, чтобы насладиться полотнами Пьетро Перуджино. Всю эту информацию на Веронику вывалила Жанна, пребывавшая в восторженно-поэтическом настроении. Возможно, где-нибудь посреди старой площади у фонтана она даже читала стихи.

Лицо Лидии сегодня было сильно запудрено – возможно, ночью она плакала от злости и унижения, а сегодня приложила массу усилий для того, чтобы это скрыть. Сейчас она жадно разглядывала новое платье Вероники, вероятно, придумывая, что бы такое сказать, чтобы испортить ей настроение. «Почему ее так заводит мой гардероб? – раздраженно подумала та. – У этой женщины отменный вкус и безграничные возможности. Разве я могу с ней тягаться?»