(Не)желанная невеста

— Равен…

Но отчитывать она оборотня не стала — некогда, вернула свое внимание к горничной.

— Энн, не вздумай кричать. Ты же знаешь, что меня тут быть не должно?

Девушка кивнула и Селина убрала руку.

— Хорошо, что ты здесь, помоги мне переодеться.

Настороженно покосившись на оборотня, Энн бросилась к гардеробной и Селина пошла за ней.

Равен опустился на кровать со скучающим видом, но сам поглядывал на девушек, отражение которых виднелось в зеркале гардеробной.

Селина с удовольствием избавилась от ненавистного платья и с радостью одела белье. Хотя было что-то в том, чтобы провести полдня нагишом на берегу. Что-то дикое, но такое естественное, освобождающее…

— Это он? Да? — шепнула Энн, затягивая корсет.

— Не понимаю тебя, — попыталась отмахнуться Селина. Но попытка явно вышла неудачной. Горничная оказалась очень проницательной.

— Тот самый оборотень, что оставил вам мету, леди.

По тону Энн Селина поняла, чтобы не ответила, девушку уже не обмануть.

— Ну да.

— Я так и думала! — горничная чуть не взвизгнула от неясной Селине радости, но в последний момент сдержала себя. — Это что же получается — истинная пара…

— О чем ты? — тут уже Селина не могла не заинтересоваться.

— Простите, леди, но по вам видно чем вы не так давно занимались, — Энн заговорила еще тише, шепча хозяйке прямо в ухо, резонно опасаясь быть услышанной оборотнем. — А раз вы все еще вместе и оба светитесь от счастья, ясно дело — истинная. Эх, вот повезло, а мне с этой печатью точно ничего не светит…

У Селины все больше возникало вопросов. Ее горничная оборотень? Никогда она не задумывалась об этом. Среди простолюдинов это редкость. Но внебрачных детей было предостаточно.

— Да, мой папочка был из благородных, — с тоской выдохнула Энн.

— Сочувствую, — искренне произнесла Селина. Получается Энн вряд ли знала своего отца. Зато теперь понятно откуда у нее такие запросы. За горничной многие в деревни пытались ухаживать, но та всем отказывала, иногда лишь позволяя себе авантюры, как с садовником из поместья маркиза.

Одеваться они закончили и оставалось поправить прическу.

— Ой, совсем забыла! Норс говорил, что сегодня пришло письмо от графа, отправят вам утрешней почтой.

У Селины сердце замерло. Конечно, ведь папочка полагает, что она как послушная дочь ждет его в деревне и не суется в город, где может быть опасно.

— Достань мне его.

Быстро собрав часть непослушных волос Селины на затылке, горничная бросилась из комнаты.

— Истинная пара? — строго произнесла Селина. — Равен, ты знал?

Оборотень сменил вальяжную позу на собранную.

— Это что-то меняет?

Равен сомневался, что Селина знала все подробности о такой связи, включая то, что кроме как от него, она ни от кого не смогла бы родить, например. Но что-то внутри оборотня, на этот раз даже не волк, а какое-то дополнительное чутье подсказывало, что от таких подробностей девушка в восторге не была.

— Не знаю. Получается у нас не было выбора…

— Получается это была судьба, и я бы добивался от тебя согласия на брак пока ты не согласилась.

Чтобы у Селины не возникло никаких дурных мыслей, Равен резко поднялся и поцеловал ее. Действия возымели должный эффект, девушка расслабилась и обвила шею оборотня руками, прижимаясь крепче. Неизвестно как далеко бы они зашли, если бы Энн не вернулась, забыв постучать.

— Ой, — только и произнесла она. Протянула письмо госпоже и выбежала из комнаты.

Селина хотела было вскрыть конверт, но передумала — нужно торопиться в Гронстер, как бы ни грянул скандал.

Глава 39

Равен настоял взять один из его экипажей. Старый и громоздкий он двигался довольно медленно в отличие от последних моделей, что сильно нервировало Селину. Как только она удобно устроилась, опираясь вместо спинки сидения на грудь оборотня, вскрыла конверт.

Будь обстоятельства иными, она бы безумно обрадовалась известию, что отец завтра прибудет в городской дом, а значит к вечеру они уже увидятся. А так, предстояло объясняться с отцом, почему она в городе. Даже если ночью, когда они прибудут в столицу, заберет компаньонку и снова отправится в деревню, стоит отцу встретиться с их адвокатом, тот, без сомнений, сдаст ее похождения во дворец. Так что возвращаться в деревню ей уже предстоит с отцом.

Письмо напомнило Селине о прошлом письме. Где отец говорил, что и Равен не безгрешен.

— Равен, — позвала она, решив не мучить себя догадками, — почему мой отец тебе не доверяет?

— С чего ты взяла?

Оборотень напрягся. Могло оказаться, что отец Селины знает о его особенностях. Их отцы общались, и Равен не знал, чем мог поделиться старый маркиз за бутылкой виски.

— Ну, он сказал держаться от тебя подальше… Он не судит тебя за поступки отца, но считает, что и ты не безгрешен.

— Даже так, — Равен усмехнулся, — я смотрю ты очень послушная дочь.

— Так в чем твой грех, Равен Мейнорд? — строго проговорила Селина, и вспомнила собственное предположение, о том, что он якшался со служанками и даже сделал кому-нибудь ребенка. Тут же мысль пересеклась с историей Энн, девушке лет восемнадцать… — Только не говори, что у тебя есть внебрачные дети.