(не) Желанный покровитель

64. Ты вернулся!

Аня

Прижимаюсь к груди Глеба и сама не верю своему счастью. Вот он, рядом. Мой любимый и самый желанный!

– Глеб… – шепчу, утыкаясь носом в ключицу. – Тебя отпустили-и, – тяну тоненько. И реву, как последняя дура.

– Прекрати, – улыбается муж, усаживая меня на стол. Привычно становится между моих бедер. Зарывается пальцами в волосы и признается хрипло. – Как же я соскучился, Анька!

Чуть отстранившись, пожирает жадно глазами.

– Думал, с тоски сдохну… – шепчет, ведя ладонью по моему бедру. – Искупаться надо. Прет от меня кичей…

– Поедем домой? – спрашиваю с надеждой. Сейчас бы оказаться в Егоршино. Плюхнуться в ванну вместе с Агурским и навсегда забыть о бедах, свалившихся нам на голову.

– Если нет ничего срочного, то можно сегодня отдохнуть, – кивает муж и смотрит на меня внимательно. В темных печальных глазах начинают плясать чертики. – Как скажешь, биг-босс…

– Я назначила совещание с продажниками, – вздыхаю, пожимая плечами, и тут же добавляю поспешно. – Но можем перенести, Глеб.

– Что там с ними? – хмурится муж. – Сильно упали?

– Сами продажи нет, но я подозреваю откаты, – выдаю, как на духу, и уже открываю рот, собираясь рассказать Глебу о своих подозрениях, как муж, смеясь, останавливает меня.

– Погоди, бельчонок, – усмехается довольно. Берет мои руки в свои и, поцеловав каждый пальчик, приказывает.

– Запри дверь, и пойдем в душ.

Ха!

Меня долго просить не надо. Раннее утро, и на работе еще нет сотрудников. Это я приезжаю пораньше, чтобы хоть как-то разобраться в документах и накопить вопросы к приезду Роберта.

Перевожу взгляд на часы. До прихода Ксении еще полно времени.

– Санек, посиди в приемной, – велит Агурский своему телохранителю по местной связи. Неспешно поворачивается ко мне. Делает шаг и, оказавшись почти вплотную, быстро и решительно расстегивает змейку цветастого сарафана.

Белая льняная тряпица сугробом падает к моим ногам. И сразу же руки мужа подхватывают меня и тащат в санузел.

Задохнувшись от близости Глеба и щемящего грудь восторга, мельком вспоминаю, какое на мне белье. Точно знаю, что Агурскому плевать на стринги и лифчик. Лишь бы быстрее стащить. Но как же хорошо, что сегодня я надела комплект! Пусть не самый новый, но и не самый страшный… Но хоть не хэбэшные трусики и застиранный лифон!

– О чем это ты задумалась? – фыркает Глеб, ставя меня на пол в длинной узкой комнате, явно предназначенной для одного.

– Не-е-ет, – тянусь к мужу. – Просто от радости крышу снесло окончательно.

– Тогда настраивай воду, я сейчас, – улыбается Агурский и, шлепнув меня по попе, открывает стеклянную дверцу душевой кабины.

Укладка, кое-как сделанная утром, испаряется от влаги. А волосы превращаются в обычную унылую паклю. Но кому это интересно, если Глеб вернулся? Мой Глеб!

Безотчетно пялюсь на Агурского. Вот он сдирает с мощного тела темную майку. И бегло глянув на себя в зеркало, привычно достает с полки бритву. Наскоро проводит по щекам и, ополоснув лицо, стаскивает с себя остатки одежды. Одним движением кидает на пол. Естественно, весь этот хлам отправится на помойку, чтобы ничего не напоминало о СИЗО.

Шагнув в душевую, Глеб сразу же становится под ласковые и теплые струи. И обхватив мои плечи руками, жадно приникает с поцелуем.

– Анька, я не могу больше, просто сдохну, – шепчет, стискивая меня в своих лапищах. Последние мысли улетают из головы прочь, и под подкоркой образуется вакуум. А еще тяжесть внизу живота требует немедленного выплеска. Сосредотачиваюсь на ней. Даю волю чувствам. Ухватив мужа за шею, подпрыгиваю, обвивая его торс ногами.

– Глеб, – шепчу порывисто. – Я тоже по тебе скучала.

– Это хорошо, – кивает муж, прижимая меня спиной к холодному кафелю. Готова? – спрашивает хрипло. И словно жалуясь, добавляет. – Не могу ждать.

– Да, да, – киваю мужу, подаваясь навстречу. Ощущаю, как внутрь вторгается Глеб. Выгибаюсь дугой, обеими руками схватившись за крепкие плечи. Чувствую, как с каждым толчком пробивает электрическим импульсом, и только стонать могу.

– Пожалуйста, Глеб… Не останавливайся.

Потеряв отсчет времени, мы долго возимся в душе и не сразу вспоминаем о назначенном совещании и других делах.

– Идите лесом, – отмахивается Агурский от трелей телефонов. Кажется, звонят все. Мой айфон, трубка местной связи. Дурдом! И там за дверью каждый понимает, чем мы сейчас занимаемся. От мимолетного стыда я готова провалиться на месте. Но тут же отгоняю прочь глупые мысли.

Кому завидно, идите на фиг!

– Эй, – раздается в кабинете голос Роберта. – Аня, ты здесь?

– О господи, уже одиннадцать, что ли? – тихо охаю я и пока думаю, что ответить, Глеб берет ситуацию под контроль.

– Мы сейчас, Роб! Веди народ в переговорную…

– Агурец, ты?! – радостно взывает мой друг детства. – Ну, наконец–то, бро! А я не поверил, когда охрана мне сообщила… Все. Ухожу. В переговорную…

Вытираем друг друга широкими белыми полотенцами и заговорщицки хихикаем.

– Быстро сушим волосы и одеваемся, – командует Глеб, нагишом выходя в комнату. Распахивает шкаф, доставая оттуда дежурный серый костюм и белую рубашку от Бриони.