Не жилец! История медицины в увлекательных заметках

Примечательно, что Климент Пятый, спасший Арнольда от костра, спустя несколько лет невольно стал причиной его гибели. В тысяча триста одиннадцатом году корабль, на котором Арнольд плыл из Салерно в Авиньон к тяжело больному Клименту, затонул в Средиземном море. Не надо удивляться тому, что папа римский пребывал в Авиньоне, ведь с тысяча триста девятого по семьдесят восьмой год именно там находилась папская резиденция[73].

«Тот, кто попробует докопаться до корней любого итальянского университета, наткнется на медицинскую школу», — шутят историки. Но это утверждение — всего лишь шутка. Так, например, университет в Болонье, считавшийся в средневековой Италии вторым по значимости медицинским вузом после Салернского университета, вырос из юридической школы. Приверженность Фемиде была в Болонье настолько сильной, что на всем протяжении XIII столетия студенты, изучающие медицину, и те, кто ее преподавал, формально относились к юристам, потому что в университете, считавшемся юридическим, других факультетов не было. Медицинский факультет появился в Болонском университете только в XIV веке.

Обратите внимание на различия в терминологии. В Средние века факультеты было принято называть «университетами», а университет в нашем нынешнем понимании — «студиумом». Таким образом, в Болонье существовало несколько университетов — юридический, медицинско-философский и теологический, объединенных в Болонский студиум.

От Болонского университета в начале XIII столетия «отпочковался» Падуанский университет. Причиной послужили внутренние распри. Часть преподавателей, недовольная университетскими порядками, переехала из Болоньи в Падую, уведя за собой часть студентов. В Падуе их встретили с распростертыми объятиями, поскольку наличие университета сильно повышало престиж города и увеличивало его доходы, привлекая студентов из разных мест. Благотворительных стипендий и грантов в то время не было, все студенты принадлежали к состоятельным семьям. За пять-шесть лет учебы (столько в среднем продолжалось тогда обучение в университете) каждый студент оставлял в Падуе прорву денег. Разве плохо?

В начале XIV века в Болонском университете произошло сверхзнаменательное, можно сказать — революционное событие. Профессор Мондино де Луцци, которого смело можно назвать лучшим хирургом средневековой Италии, сумел получить разрешение на изучение человеческих трупов у папы Климента Пятого. Эта привилегия, данная всего лишь с одним ограничением — использовать для изучения тела казненных преступников, послужила мощным толчком к развитию анатомии, застрявшей на «свино-обезьяньей» анатомии Галена. Правда, сам Мондино не смог внести в анатомию существенного вклада. Написанный им учебник анатомии был кратким и не слишком информативным. Но дело не столько в учебнике, сколько в том, что Мондино ввел в обиход публичное изучение трупов. «Главное — это начать», как говорил советский лидер Михаил Горбачев.

А вот университет в городе Пиза, известном своей падающей башней, начался с медицинской школы, к которой впоследствии добавилась юридическая. У этого университета, основанного в середине XIV века, была непростая судьба. В тысяча четыреста третьем году тосканскую Пизу захватили флорентийцы. Разорение города привело к закрытию университета. Спустя шестьдесят лет один из представителей упомянутого выше рода Медичи по имени Лоренцо восстановил университет. Пиза к тому времени вернулась к Тоскане, но положение ее оставалось неустойчивым — войны здесь сменялись мятежами. В конце XV века университет снова закрылся и был вторично восстановлен в середине следующего века под окрепшей рукой Тосканы, которой правили Медичи.

Самым известным из выпускников Пизанского университета считается Галилео Галилей[74], но тем, кто изучает историю медицины, более интересен хирург Уго да Лукка, то есть Уго из Лукки, небольшого тосканского городка, известного миру как родина известного оперного композитора Джакомо Пуччини. В начале XIII века Уго да Лукка применял крепкие спиртные напитки для обработки ран и усыплял пациентов перед операциями при помощи губок, пропитанных одурманивающими веществами. По сути дела, то был первый ингаляционный[75] наркоз в европейской медицинской практике. Знаете, какими были альтернативные варианты предоперационного обезболивания? Пинта чего-то сравнимого по крепости с виски или же удар деревянной колотушкой по голове. Далеко не все пациенты могли удержать в желудке большое количество крепкого алкоголя, ну а про удары по голове и вообще говорить нечего. На этом фоне вдыхание одурманивающих паров выглядело наиприятнейшим занятием.