Не жизнь, а роман!

Однако это были не все её планы по созданию благополучия в Катюшкиной семье. Она разыскала здесь утёкших после революции за границу родственников своей невестки и собиралась устыдить их в том, что их предки бросили родных благородных людей на съедение советской власти.

Мимоходом раскопала информацию, что дед Славика служил в НКВД. Это из-за них настоящие коммунисты сгорали со стыда во времена разоблачений! Пусть только ещё раз сунется в их семью, пусть только потребует свидания с внуками, она их в пыль разотрёт. Пострелята Эмэри научили её создавать сенсационные новости по любому пустяку и организовали ей собственный сайт.

А Катя тем временем всё больше хмурилась, вникая в то, какие убытки принёс не оправдавший себя проект «Время».

— Эмэри, с расходами по дому я всё решу попозже. Бабушка права, я привыкла заниматься хозяйством и мне это не в тягость. А вот финансовую брешь…

— Катюша, не волнуйся, я заработаю столько, сколько нам нужно, дай мне немного времени.

— Не сомневаюсь, но как ты смотришь на то, если я тебе скажу, где находится пара затопленных кораблей с распространённым грузом двенадцатого века и где предположительно прятались пираты того же времени? Есть небольшой шанс вычислить при помощи современной техники, где они хранили награбленное, вот там можно поживиться серебром, украшениями, быть может, золотом.

Эмэри не знал, что сказать, зато дети завопили от восторга:

— Мы будем искать сокровища!

— Только сегодня раскинула пасьянс, и он трубил об удаче, а ещё я видела сон, что упала в большую кучу дерьма, — пафосно заявила бабушка.

Все смолкли, а Сашок, смеясь, заявил, что навоз — это верный признак денег.

Как же быстро летит время, когда в семье четверо мальчишек и у всех свои наиважнейшие заботы! Тишина в доме стояла только в первой половине дня, когда все учились в школе или садике, а потом жизнь закипала. Катя настолько закрутилась, посвящая своё внимание большой семье, своей учёбе и статьям, что забыла о Неффе.

— Он вернулся, ласточка, — как-то сказал ей Эмэри.

— Кто?

— Нефф.

— Он жив? — сейчас бы она не посоветовала ему первым лезть в устройство. Повадки из прошлого отступали, а окружающее её благополучие вселяло в неё мягкость и сентиментальность.

— Он написал тебе письмо, а сам покинул страну. Похоже, швейцарец скрывается от своего компаньона.

— Теперь компаньон возьмётся за нас?

— Не думаю. Я с ним уже встречался и сказал, что считаю проект пока бесперспективным. Наш подход слишком узконаправленный, и технических достижений здесь недостаточно, а других мы не имеем.

— Он поверил?

— Я закрыл работу в этой области. Какие ещё нужны доказательства? Постоянные перемещения в целях наживы и открытие туризма невозможны, более его ничего не волнует. Нефф нашёл себе, мягко говоря, странного компаньона, и за свою неразборчивость поплатился.

Эмэри протянул Катерине сложенный вдвое листок. Она развернула, и в глаза бросились кривые строчки. Сейчас мало кто пишет письма держа ручку в руке, но, похоже, швейцарец забыл о компьютере или не хотел, чтобы кто-то восстановил текст.

«Я там был трижды. Вы коварны, моя драгоценейшая, но я вам благодарен. Первый раз меня убили в тот же день через несколько часов, как только я появился, и при возвращении мне пришлось прочувствовать гнев Времени. Оно разумно и недовольно, когда что-то идёт не по его плану. Умолчу о своём желание вырвать вам сердце, стоило мне понять, что я возвращаюсь в исходную точку и вновь исчезаю. Время считает наше вторжение болезнью, и пока ещё заботливо возвращает заблудившихся, не думая о том, что получается замкнутый круг. Вы это знали, искусительница.

Я ничего не мог изменить, только проявить осторожность при втором своём появлении в прошлом. Мне почти удалось стать настоящим викингом, но не хватило ярости, чтобы сравняться с ними в бессмысленной жестокости. Я любил и был любим, однако всё потерял, но устройство выдержало моё вторичное возвращение и вновь закинуло меня в прошлое в третий раз.