Не злите добрую колдунью!

– Господи, да ты уж помолчи, свободный угонщик чужих колясок, – бросила я над плечом и напряглась, внезапно увидев, как между могил на полных парусах несется Дюк.

Понятия не имею, почему он только откликнулся на зов. Возможно, ковылял с другого конца кладбища, но заприметил табун непуганой еды и бросился во весь опор.

– В сторону! – резко приказала Тому.

– Зачем? – с несвоевременной педантичностью, когда надо молчком подчиняться, а не уточнять, спросил он.

– Смотрите, мертвяк! – в страшной панике заорали сзади. – Вилы! Где вилы, мужики?

– У меня топор! – вскрикнул мясник.

И вот кого, скажите мне, люди добрые, спасать? Несчастного Дюка или толпу идиотов от этого Дюка?

Как говорится, хотите, чтобы птицы замолчали – потушите свет. Я погасила магический шар. Мир мгновенно погрузился в темноту. Перед глазами поплыли световые круги, и на пару секунд я сама оказалась ослепленной.

Вокруг разносились испуганные крики отчаянных королевских подданных активной гражданской позиции с вилами и прочим оружием в руках. Кто-то требовал запалить потушенный факел, а ему отвечали, что факел потерян безвозвратно. Другой орал, чтобы мясник перестал размахивать топором, пока все еще живы.

Сквозь непроницаемый мрак ко мне неслась стремительная тень. Было четко слышно рычание. Я выбросила руку вперед, готовая огреть Дюка очередной печатью… и из ладошки вылетел бодренький дымок.

Пришло время для импровизации, и, стыдно сказать, я пожалела, что не прихватила из дома лопату. По ходу разобралась бы, кого ею бить.

– Да чтоб вас всех сожрали! – рявкнула в сердцах и оттолкнула архивариуса, практически станцевавшего на моей ноге. На меня-то Дюк не кинется.

Том падать почему-то не пожелал, устоял и еще обиженно бухнул:

– Зачем же толкаться?

Секундой позже его сбил с ног Дюк.

– Нельзя! – рыкнула я. – Замри!

Глаза постепенно привыкали в темноте. Оцепенелый Том валялся на земле, Дюк сидел на корточках, готовый прыгнуть, как огромный зверь, и вцепиться жертве в горло. В общем, замерли все. И даже мужики за спиной перестали голосить.

– Фу! – скомандовала я.

Дюк утробно и недовольно зарычал.

– Ко мне!

Кровожадный монстр опять огрызнулся.

– Кому я сказала?!

Он тихонечко разогнулся и потрусил в мою сторону.

– Он меня едва не сожрал! – истерично завопил архивариус. – Я чуть не стал кормом!

Умертвие резко повернуло голову и рыкнуло, заставив стонущего парня прикусить язык. Понятия не имею, почему из толпы народа он выбрал именно худого, как оглобля, архивариуса. Может, стоял ближе или пах вкуснее других. А может, просто чем-то не понравился.

Я от души шлепнула Дюка ладонью по лбу, и в разные стороны вырвался дымок темной магии:

– Да прекрати ты стращать народ!

В тишине кто-то тихо и очень испуганно проговорил:

– Госпожа чародейка, он что, ручной?!

Полагаю, сегодня случится ночь тавернщика. Лихие охотники на умертвий устроят поминки по прошлой жизни, неожиданно разделенной на «до» и «после» страшной минуты, когда все узнали, что умертвия можно дрессировать. Как бы в Круэле не началось поветрие и юные дамы вместо собачек не стали заводить кровожадных Дюков.

С Фентоном мы встретились на развилке торгового тракта. Широкий и накатанный путь уходил в сторону соседнего Веспока, а узкая одноколейка тянулась между полей и расходилась тонкими лучами к фермерским жилищам. Один такой, разбитый и перекрытый кустами, вел к чародейскому участку.

– Где нашла? – спросил ведьмак, оглядывая Дюка с кляпом в пасти. Я вела умертвие за веревку, замотанную на связанных лапах.

– На кладбище, – буркнула я.

– Как прошло?

– Не заставляй меня вспоминать этот круэльский позор, – вздохнула я. – За Дюком гналась толпа мужиков.

– Да у тебя случилось целое приключение! – как-то очень несвоевременно развеселился ведьмак.

– С топорами и вилами, – добавила я. – И на них чуть не насадили мэрского архивариуса. Приняли его за наше умертвие.

– Звучит интересно. У меня было все печальнее.

– Да? – скептически протянула я и продемонстрировала дымящиеся от темной магии пальцы: – Насколько печальнее?

– Погост, стая собак, разрытая могила, сидящий в засаде фермер, которому было интересно, кто именно разрыл могилу в его владениях, – перечислил Фентон. – В общем, ничего интересного.

– Да, но магией мы обменялись, – напомнила я. – И в самый неподходящий момент.

– Извини, я не ожидал, что у фермера окажется арбалет, – развел руками ведьмак.

– Что теперь будем делать? – спросила я. – Без магии нечего соваться в тоннели.

– Когда-то же мы поменяемся обратно, – беспечно ответил Фентон. – Учитывая, сколько раз на дню ты выходишь из себя…

Я резко подалась вперед, встала на цыпочки и прижалась приоткрытыми губами к его рту. Щетина кололась. Ошеломленный ведьмак ни из приличий, ни ради сохранения капельки гордости у дамы не прикрыл глаза.

– Что ты делаешь? – промычал он мне в губы.

В возникшей тишине неожиданно издевательски заблеял Дюк, подчеркнув нелепость происходящего.

Я отодвинулась и щелкнула пальцами, выбив в воздух искры светлой магии.

– Смотри-ка, это работает в обе стороны.

Фентон подавился на вдохе.