Не злите спецназ!

— Если агент уверен, что вчера днем Набиев не выезжал из селения, а ночью дом находился под контролем, то, значит, беглецы еще живы. Если, конечно, у хозяина не было других причин прятать бывших сослуживцев в подвале…

— Ясно! Продолжай наблюдение… — Седов подозвал к себе Грачева и приказал: — Подготовь к работе спутниковую систему!

— Минуту…

Майор извлек портативную радиостанцию:

— Енисей, я — Седой. Отряд в сборе на исходном рубеже. Бек внедрен в усадьбу. Задача бойцам поставлена, начало акции в 2.30. Спутниковая станция развернута, готов переговорить с Центром.

— В этом нет необходимости. Центр ждет доклада о завершении акции. Действуй, Седой!

Ровно в 2.30 две штурмовые группы одна за другой, под прикрытием прапорщика Николаева и капитана Леруа, начали выдвижение к усадьбе. Седов, Грачев и Котенко благополучно миновали соседний с усадьбой двор. Озбек осмотрел улицу и подал сигнал о том, что она пуста. Офицеры вышли к воротам. Котенко потребовались секунды на то, чтобы срезать засов. Первая группа пробежала двор и остановилась у дверей центрального входа. По сигналу Седова старший лейтенант Грачев ушел за угол правой стороны здания. В 2.55 к командиру и Котенко подошли капитан Коновалов, прапорщик Давыдюк и лейтенант Аппель. Седов указал Коту на двери. Прапорщик аккуратно потянул на себя одну из створок показал рукой, что вход открыт. «Входим», — подал сигнал майор.

Офицеры, чьи лица были скрыты масками, вошли в дом. Коновалов, Аппель и Давыдюк бесшумно поднялись по лестнице на второй этаж. Седов осмотрелся. В коридоре, где находились он и Котенко, слева и справа было по две двери. Командир группы указал прапорщику на левую комнату. Тот кивнул. Спецназовцы одновременно распахнули двери — и оказались в кабинете и столовой. Вернулись обратно, пошли к дальним дверям. Седов распахнул створки правой двери и увидел спокойно спящего под легким одеялом хозяина дома Салмона Набиева. Из комнаты напротив донесся какой-то шорох. Вскоре в спальню хозяина дома вошел Котенко и показал на рот, нос и баллончик, вложенный в гранатный пояс. Седов понял: мальчишка, сын Набиева, проснулся, и Котенко пришлось вновь отправить его в царство Морфея. Майор ногой толкнул храпящего хозяина дома:

— Набиев! Подъем!

Котенко направил на Салмона глушитель «винтореза».

Набиев дернулся, открыл глаза, которые расширились при виде двух мужчин в боевой форме спецназа, в масках и направленного на него ствола не виданного ранее оружия.

— Салам, Салмон, — нагнулся к Набиеву Седов. — И спокойно, не дергайся. Пистолет под подушкой? Или под одеялом?

— Нет… нет никакого пистолета… а кто вы?

Седов сорвал с Набиева одеяло, вырвал из-под головы подушку. Пистолета действительно не было.

— Кто мы, спрашиваешь? Тебе лучше не знать этого. Давай вставай, надевай халат, разговаривать будем. И от этого разговора зависит, доживешь ли ты до рассвета… Подъем, сказал!

Набиев встал, накинул на себя халат и повернулся к спецам. В его глазах явно читался страх.

В комнату вошел Коновалов и доложил:

— Второй этаж пуст.

— Ждите в коридоре у выхода.

— Что с моей семьей? — тихо спросил Набиев. — Ее вы тоже захватили?

Седов вздохнул.

— В женский дом мы не заходили — не имеем такой дурной привычки, — так что мне неизвестно, что делают твои жены и дочери. Наверное, спят спокойно. Сын же проснулся, пришлось усыпить его.

— Что? Усыпить? Вы убили его?!

— Тихо, придурок. Твой сын спит. Хочешь убедиться в этом?

— Да!

Седов кивнул Котенко:

— Покажи ему сына и приведи обратно.

Прапорщик вывел хозяина дома из комнаты, и они тут же вернулись.

— Убедился, что твой сын жив? — спросил командир отряда.

— Но проснется ли он после ваших препаратов?

— Проснется. Правда, часов в десять. Запомни, Салмон, ни ты, ни твоя семья нам не нужны.

— Тогда почему вы здесь?

— А ты не догадываешься?

— Нет…

— Нам нужны твои гости, а именно бывший генерал Кравчук и бывший полковник Рыбкин, которых ты укрываешь в подвале своего дома.

— В доме нет подвала.

— Не хочешь ты, Салмон, сотрудничать с нами… А жаль. У меня нет приказа задерживать тебя, тем более наносить какой-либо вред. Но ведь ситуацию можно легко переиграть. Скажем, ты оказал нам сопротивление, пришлось стрелять; хотели лишь подранить, а пуля рикошетом попала тебе в живот. А это мучительная, медленная смерть… А подонков-предателей мы найдем, даже если для этого нам придется разнести по камешку всю твою усадьбу. Женский дом — не исключение. Подумай, Салмон, стоит ли лишаться усадьбы ради ублюдков, предавших свою Родину. У тебя есть ровно… — Седов взглянул на часы, — одна минута. Время пошло!

— Если я выдам Кравчука и Рыбкина, то какие у меня гарантии? — не выдержал Набиев.

— О чем ты говоришь? Мы заберем гостей и уйдем — так же тихо и незаметно, как и пришли. А если у местных правоохранительных органов возникнут к тебе вопросы, то это уже твои проблемы. Мы к ним никакого отношения иметь не будем… Полминуты прошло. Еще тридцать секунд, и мы начнем действовать предельно жестко.

— Хоп, — сдался Набиев. — Кравчук и Рыбкин действительно в подвале моего дома.