Не злите спецназ!

— Вот! Это уже лучше, а то — нет никакого подвала… Мы изучали твой особняк, перед тем как явиться сюда.

— Хотел же я днем отправить их в Бадахшан. Не успел…

— Сочувствия ты от нас не дождешься. Отвечай на вопросы. Где вход в подвал?

— В кабинете, за шкафом. Узкая лестница. В подвале три комнаты, одна прихожая, две жилые, в них ваши клиенты.

— Оружие у них есть?

— Нет.

— Точно?

— Точно! В кабинете, в тайнике, есть, но сейчас здесь без оружия жить невозможно. В подвале же нет даже ножа.

— А что, беглецы не имели при себе стволов?

— У Кравчука был «ПМ»; я забрал его перед тем, как проезжать пограничные посты, а потом положил в тайник. Зачем генералу в доме оружие?

— Ты сказал, перед проездом погранпостов; значит, доставлял сюда беглецов из Узбекистана? Или из Киргизии?

— Из Узбекистана. Из Ферганы.

— Но это в принципе не важно. Пойдем, откроешь нам вход в подвал. Но учти: если вдруг у твоих гостей окажется оружие и, не дай бог, они применят его, то ты умрешь. Понял?

— Понял! Нет у них оружия.

— Веди!

Набиев провел спецназовцев в кабинет, легко отодвинул шкаф, за которым находилась потайная дверь, открыл ее и повернулся к Седову:

— Мне и дальше идти с вами?

— Конечно! А вдруг заблудимся в лабиринтах?

— Да какие там лабиринты… Прихожка и две небольшие комнаты по четыре «квадрата».

— Ты гостей наверх-то хоть раз приглашал?

— Приглашал. Не кормить же их как узников!

Седов включил фонарь.

— Я могу зажечь свет, — сказал Набиев.

— Обойдемся. Включишь в комнатах нахождения наших клиентов.

— Как скажете, — вздохнул хозяин дома.

Вниз пошли Седов, Котенко, Давыдюк и Аппель. Довольно крутая лестница привела в бетонный бункер небольших размеров. В свете фонаря спецназовцы увидели две двери.

— Проверь! — кивнул Котенко Седов.

Прапорщик осторожно потянул на себя первую дверь, вторую и доложил:

— Открыто.

Майор тихо сказал:

— В первую комнату вхожу я и Кот, в правую — Давыд и Ганс. Действовать решительно, быстро, но аккуратно; рты предателям заклеить, клешни в наручники за спиной. Естественно, после того, как они оденутся. Ты, — Седов обернулся к Набиеву, — заходишь в левую комнату со мной, включаешь свет. Ганс, определишься с включением сам.

Аппель кивнул.

— Вперед! — приказал майор и шагнул в левую комнату, резко распахнув дверь. Котенко подтолкнул Набиева, тот включил свет и встал, опустив голову сбоку у стены.

От света Кравчук проснулся, зажмурил глаза.

— В чем дело, Салмон?

— В том, господин бывший генерал, что ваш отдых в этом гостеприимном доме закончился.

— Что? Что все это значит?!

— Никак, козел, не въедет в ситуацию, — прибавил Котенко.

Кравчук, лежа на солдатской кровати, открыл глаза. Нервная дрожь пробежала по его физиономии.

— Кто вы?

— Те, кто пришел за тобой и твоим подельником Рыбкиным. Скучно без вас в Москве стало, вот и прислали нас вернуть таких важных персон обратно.

Кравчук взглянул на Набиева:

— Сдал, сука?

— Заткнись, подонок! — резко повысил голос Седов. — Встать, одеться! И без фокусов. У меня нет приказа брать тебя живым, разрешена и ликвидация. Так что выполнять приказ!

Сплюнув на бетон, бывший генерал поднялся с кровати. За ним внимательно следил майор, готовый мгновенно пресечь попытку Кравчука оказать сопротивление. Но предатель и не думал сопротивляться. Он понял: раз за ним сюда прибыл спецназ, то песенка его спета. Люди в масках без всяких эмоций расстреляют его, окажи он неповиновение. Но расстрел — еще полбеды, мгновенная смерть. Спецы могут сделать так, что подыхать придется медленно и мучительно. Лучше уж камера пожизненного заключения, из которой можно попробовать найти выход. Но каков Набиев? Собака, сволочь…

Кравчук быстро оделся и, усмехнувшись, протянул Седову руки.

— Ты чему ухмыляешься, Кравчук?

— А что мне теперь, плакать? Я бы рад, да не умею…

— Руки за спину, — приказал Седов.

— Конечно. Но у меня под кроватью сумка с вещами, кое-какими документами… Сами понесете?

— Тебе на горб привяжем.

— Да, вежливости вас, похоже, не учили…

— С такими, как ты, — нет. Выполнять приказ!

Кравчук свел руки за спину, повернулся. Котенко застегнул наручники на запястьях предателя, развернул к себе и отработанным движением заклеил рот бывшего генерала липкой лентой. Седов указал на кровать:

— Посмотри, что там за сумка.

Прапорщик вытащил дорожную сумку, внимательно осмотрел ее и взглянул на командира:

— А если она заминирована?

— У кого сейчас «Поиск»?

— У Грача вроде…

— Позови его сюда.

Вниз спустился старший лейтенант Грачев:

— Да, командир?

— Проверь прибором сумку на предмет нахождения в ней взрывного устройства.

Грачев просветил баул и сказал:

— В сумке нет взрывного устройства.

— Хорошо. Кот, работай!

Котенко открыл сумку, вытряхнул из нее брюки, рубашки, нижнее белье, спортивный костюм, достал папку.

— Документы какие-то, командир.

— Папку в сумку, остальное оставить на память господину Набиеву. Что по Рыбкину?

— Да он уже в прихожей у стены стоит, мордой в бетон, — доложил Грачев.

— У него сумки не было с собой?

— Не знаю.

— Проверь!

— Есть!

Отправив старшего лейтенанта в соседнюю комнату, Седов указал и Кравчуку на дверь:

— На выход, господин предатель.