Не злите Веронику! (СИ)

Прикрыла глаза и выпустила ведьмино чутьё на свободу. Тревожный звоночек прозвучал у изгороди постоялого двора. Ничего не объясняя, потянула Талаэ за собой. У росшего рядом дерева валялась тушка раздавленного снежного скорпиона. Дровка осторожно подцепила останки вместе с зелёной слизью пополам со снегом и с брезгливым выражением на красивом лице отправила всю эту гадость в свёрток из листа горного подорожника. Этому растению не было никакого дела до того, какой сезон наступил.

Потом мы вместе отправились к Виэнну. Лекарка с невозмутимым видом приняла подношение и завозилась у очага. Она бросила бренные останки твари в кипящую воду, что-то неразборчиво бормоча себе под нос. Следом полетели какие-то таинственные порошки от щепотки до горсти. В воздухе попеременно пахло то лавандовыми лепестками, то сушёным козьим навозом. Примерно через полчаса от сгустившихся ароматов глаза у варщицы подозрительно заблестели. Она время от времени глупо захихикала.

В последний раз перемешав варево, карга отошла в угол своего жилища и, покопавшись в сундуке, выудила оттуда большую глиняную бутыль, заткнутую деревянной пробкой. Откупорив затычку гниловатыми зубами, старая женщина сладко причмокнула и надолго присосалась к горлышку. Когда она опустила бутыль вниз, мне показалось, что прошла целая Вечность. На жёлтых пергаментных щеках старухи заиграл румянец. Она кокетливо поддёрнула грязные лохмотья и принялась заплетать давно не мытые космы в мелкие косички и перевязывать их разноцветными лоскутами.

Громко икнув, лекарка нетвёрдым языком сообщила мне:

— Ой, какая сладенькая наливочка была. Ты, девонька, давай, вытряхивай монетки-то из кошеля, можешь снять с пальца перстенёк. Зрелая красавица всё примет. Беды сгустились над вами тяжкие, испытания ждут непреодолимые! — затем она снова громко икнула и продолжила. — А сушёного имбиря я чересчур всыпала!

Изящно покопавшись загнутым жёлтым ногтем в клыках, она сплюнула на пол остатки какой-то дряни и мелко засеменила вокруг остывающего котла. Её руки выписывали в белёсых испарениях магические пассы. Внезапно она прервала свой ритуал и снова обратилась ко мне:

— Девонька, а подай-ка бабушке вон с той полочки сырку! А то настоечка крепенькая, головка-то кружится, кружится!

Головка оказалась куском коричневого плесневелого сыра, больше похожего на кусок домоварного мыла. Лекарка счастливо вздохнула и жадно вгрызлась в закусь. Задумчиво прожевав, она отправила остатки в котёл, глубокомысленно пробубнив:

— Кашу маслом, девоньки, не испортишь!

Закончив ритуал, старуха привалилась спиной к ближайшей стенке и, осоловело закатив глаза, громко захрапела.

В это самое время Мидаэль была собственными руками задушить подлую Шатанар, если бы это помогло избавиться от дочери её непредсказуемого повелителя. Пленение мерзкой демонессой Роара и трюк с Яааннорой сделали её положение слишком шатким, а будущее туманным. Блондинистой заразе совсем не улыбалось быть запертой в гареме с остальными наложницами Главного Демона. Они же никогда не простят ей всех тех гадостей, которые она им устраивала с завидной регулярностью.

Тут Верховная жрица Бездны услышала голос своей главной врагини, которая гневно выговаривала молодым демонам, которых нещадно шпыняла и наказывала по поводу и даже без него:

— Я тебе говорю, жертва пьяного ведьминого ритуала, что если Роар ускользнёт, я лично спущу шкуру со всех вас! Мидаэль отправится в сераль отца. Её место достанется мне, как самой полезной для него!

«Лёд и Пламя Варзалла! — едва слышно прошипела Мида, вонзив острые ноготки так, что из ранок выступила кровь, которую она торопливо слизала. Подобного оружия в руки своей соперницы она давать не собиралась. — Что о себе возомнила эта отрыжка пьяного некроманта? Я всё равно найду способ, чтобы опозорить Шатти. Не дать ей отобрать ту неограниченную власть, которая сейчас сосредоточена в моих руках. Надо глянуть, кто там сегодня на страже стоит! Мне плевать, что Варзик не получит свою Янтарную Лиитри, а его мерзкая дочь Виэнна! Они оба поплатятся за нанесённую мне обиду»! — блондинка осторожно осмотрелась и прокралась поближе. Она терпеливо выдала, пока несносная Шатанар не удалится по своим неотложным делам и позволит нимфе провернуть очередную блестящую пакость.

Три молодых повесы из сыновей Главного Демона откровенно скучали. Бурно посовещавшись, они принялись кидать кости и объедки в злобно шипящего и плюющегося пламенем Компаньона Вероники. Роар злобно шипел и пытался добраться до обидчиков в порыве праведного гнева. Он прекрасно понимал, что его подруга и Компаньонка попала в очень неприятное положение. Ведь открывать Зазеркальные Тропы без магии дракончика не могла ни одна Хранительница Путей. Настроение у пленника стремительно портилось, а изворотливый ум пытался найти лазейку из кошмара, в который они с Никой угодили по воле Яаанноры и Шатанар.