Не зови меня больше в Рим

В Ронде в полицейском участке нас ждал капитан Риккардо Фрутос, который до нашего приезда занимался убийством Джульетты Лопес. Он коротко отчитался: она была убита выстрелом с короткого расстояния, метров с двадцати, пуля прошла между глазами. Была убита и собака – тоже из пистолета, но с еще более близкого расстояния, ей пуля угодила в грудь. Получалось, что хозяйка с собакой не заметили убийцу, пока он не подошел к ним довольно близко. Джульетта, по всей видимости, стояла на коленях, собирая в мешок щепки. Когда они услышали чужака, собака кинулась на него и тотчас, прямо на бегу, нарвалась на пулю. Девушка, похоже, даже не успела изменить позу. Она упала назад – и ноги у нее остались согнутыми. Уже произвели вскрытие, теперь эксперты изучают пулю. Но, как считает капитан Фрутос, речь идет о парабеллуме калибра 9 мм, который чаще всего встречается на черном рынке. Парень нашел Джульетту, вернувшись из города, куда отвозил сделанную им мебель. Обращает на себя внимание тот факт, что убийца, скорее всего, явился к их жилищу пешком. К тому же он взял в доме метлу и замел свои следы на земле – до самого шоссе, где, очевидно, и оставлял машину, на которой приехал. Отпечатков пальцев на ручке метлы не обнаружено. Все выглядит так, словно работал настоящий профессионал.

– А где парень? – спросила я.

– Пока у нас. Мы не позволили ему уйти до вашего приезда. Он уже допрошен и, как мне кажется, сам в убийстве не замешан. Он страшно переживает.

Фрутос показал себя человеком надежным. Никакого соперничества между нами возникнуть не должно: он не станет исхитряться, чтобы перетянуть дело об убийстве на свою территорию, и не обвинит меня в том, что я раньше уже побывала в Ронде, не удосужившись встретиться с ним. Он помогал нам – вот и все. Фрутос отвел нас туда, где находился Хуан Морено. У двери сидел какой-то мужчина. Он назвался священником, который опекает Хуана, и попросил, чтобы мы получше обращались с парнем и не давили на него. И еще он сказал, что готов поручиться за него – тот ни в чем не повинен, но сейчас настолько раздавлен гибелью девушки, что может легко вернуться к наркотикам. Я постаралась как можно быстрее отделаться от священника – он был невыносимо занудлив. Дверь охраняли два полицейских, и, едва один из них отпер ее, как в меня впились безумные глаза Хуана Морено. Он рванулся ко мне с поднятым вверх кулаком. Гарсон отреагировал быстро и успел перехватить его руку в воздухе. Оба полицейских и капитан Фрутос набросились на парня и прижали к полу, так что получилась настоящая свалка. Тут подоспел и священник и стал жалобно вопить и просить, чтобы Морено не обижали, в то время как Гарсон за рукав тянул святого отца к выходу. Поглядев на весь этот кавардак, я во всю мочь заорала:

– Перестаньте, перестаньте, пожалуйста, отпустите его!

Они подчинились. Полицейские подняли Морено и поставили на ноги, крепко держа с обеих сторон.

– Оставьте меня с ним одну, – попросила я, уже более спокойным тоном.

– Ни за что! – заявил Фрутос. – Он может опять напасть на вас.

– Все будет нормально, Фрутос. Это была мгновенная реакция.

Священник стоял между нами и увещевал Морено:

– Хуан, сын мой, прошу тебя, успокойся. Тебе никто не причинит зла, но ты должен показать, что готов помогать им. Не делай глупостей.

– Вы покинете наконец помещение, падре? – рявкнула я на него, выйдя из себя. – Если хотите, можете подождать за дверью, а сейчас ступайте! Все могут выйти, ситуация под полным моим контролем.

Фрутос подал знак полицейским, и они отпустили своего пленника. Но все продолжали внимательно следить за Морено: тот направился к стулу, на котором сидел с самого начала, и тяжело на него рухнул. Выглядел он глубоко потрясенным, даже не одернул одежду, пострадавшую в ходе потасовки. Он ни на кого не смотрел, не двигался. Капитан обратился к нему жестко, как принято у полицейских:

– Оставляю тебя наедине с инспектором, потому что она меня об этом попросила, но не забывай: все мы стоим снаружи, и если ты позволишь себе хоть малейшую глупость, пеняй на себя, понял? Надеюсь, повторять не надо?

Наконец они нелепой цепочкой двинулись к двери, и замыкал процессию священник. Заметив, что Гарсон вознамерился было задержаться, я решительно махнула головой, велев ему присоединиться к прочим. Мы остались с Морено вдвоем. Он уставился на носки своих потрепанных кроссовок. Только тут я почувствовала, в каком нервном напряжении нахожусь. И попыталась сделать несколько глубоких вдохов. После чего произнесла намеренно ровным голосом:

– Давай так, Хуан, если тебе хочется ударить меня, бей сейчас. Я кричать не буду, и те, что снаружи, не войдут. Смелей! Вдруг после этого тебе полегчает и мы сможем поговорить относительно спокойно.

Он не поднял на меня глаз и даже не шевельнулся, я тоже замолчала, решив обождать. Где-то через минуту, которая показалась мне вечностью, я услышала его голос:

– Я не собираюсь нападать на вас, что толку? Но вы не должны были приезжать к нам. Никогда! Если бы вы не приехали, Джульетта была бы жива, и я хочу, чтобы вы это запомнили.