Неадекватная няня (СИ)

— Передай своему архаровцу, что охотится на уток он будет с членом в руках, а не с ружьём! Перезаряжать нечем. Патроны неожиданно кончились. Я вчера ими барбекю разжег посреди ночи. Соседи на радостях охрану вызвали.

— Вы там охренели совсем, что ли? — Матвей взревел в трубку так, что я от неожиданности вздрогнул, молча посылая его к лешему. — Илья где находился, мать вашу?

— Спал в своей комнате, — твёрдо отчеканиваю. Нехрен делать из меня балбеса. — Где ж ему ещё быть?

— Ты меня спрашиваешь? Какого черта тебе приспичило жарить мясо? Мы с тобой созванивались после полуночи. У тебя что, жрачки готовой в холодильнике нет? Затариться полуфабрикатами сложно?

— Может я проголодался. Захотел жаренного мяса. Вот же ж «сукна фрачные»! — выкрикиваю вслед подрезавшей меня синей иномарке. — Гонщики недоделанные!

Матвей, я тебе не мужик, что ли?! Овощным летним салатиком с рисом меня не соблазнить.

Злюсь из-за сложившейся ситуации. Отвлёкся. Ещё бы мгновение и я бы застрял на трассе, как минимум на пару часов, разбираясь с виновниками ДТП. Последний набранный Асей номер абонента, по которому она связывалась с мальчиком, не давал мне покоя. В том, что ребёнок детдомовский, я не сомневался. Осталось выяснить кто такая Рая и адрес детского дома. Глядя на подавленное состояние девушки я не мог остаться в стороне. Просить об этом Матвея не хочу. Каждый раз пытаюсь избежать этой темы.

Черт! Меня распирает желание набрать номер прямо сейчас и всё выяснить, договориться о встрече, познакомиться с её так называемым сыном, решиться на правильный поступок. И я уже знаю, что сделаю, но чувство волнения и страха не покидают меня. Взъерошив волосы на затылке, пытаюсь взбодриться, возвращаясь к разговору с Матвеем.

— Сексуальный голод стейком и патронами не утоляют. Что-то ты темнишь, Дима. Меня уже твоя нянька напрягает. Ты с ней Булгакова читал на ночь глядя?

— Мы достигали консенсуса. Она подруга Кати.

— Ах вот оно что?! Тогда ясно. Мясо на гриле после полуночи самое то! — Матвей слегка понизил голос и продолжил в дразнящей манере:

— Уммм… Приобретает пикантный аромат костра, сочное, нежное, без лишнего жира с вкуснейшей… ну да ладно… Как там в рекламах пишут: «Просто добавь огня, кажется?».

Тяжко выдохнул, похоже, сам себе улыбнулся, следом заверил привычным тоном:

— Димыч, номер пробью. Следи за дорогой. Созвонимся. Если что, ты меня знаешь — шкуру спущу с обоих. Пусть Катерина не расслабляется. Подружка Кати, мля… Я прекрасно помню, как Маринина паркуется!..

* * *

Сумасшедшее утро вмиг застыло в невесомости. Казалось, даже стрелки часов на моём запястье остановили свой ход. Механическое обсуждение открытых вопросов, касающихся маркетинга, автоматические ответы клиентам, подписи договоров — все происходило будто в тумане, из которого я вынырнул, покидая званый обед в честь заключения успешной сделки. Не стал дожидаться Матвея с его компроматом на Асю, прямиком отправился по адресу, который мне прислала старая знакомая моей девочки.

— Здравствуйте, Дмитрий Александрович! — женщина зрелого возраста протянула мне свою маленькую ладонь для рукопожатия. — Раиса Ивановна. Руководитель детского дома. Та самая Рая — абонент из книги контактов Анастасии с которой Вы связывались несколько часов назад по телефону.

— Очень приятно, — машинально пожимаю руку женщины, несильно обхватив тёплые, суховатые пальцы. Её темно-карие глаза, насквозь пропитанные доброжелательностью, одновременно излучали теплоту и какую-то долю беспокойства. В них затаилась вера, что отнюдь не удивительно для человека, посвятившего свою жизнь брошенным детям с исковерканными судьбами. Стоило взглянуть на бледные лица ребят во дворе, исполненные надежд, и ощущение суровой реальности, в которой они гибнут день за днём в ожидании чуда, находясь в лапах одиночества, тотчас пробралось под кожу неприятным холодком. Глазам больно смотреть на тяжкое зрелище, способное затронуть даже самую чёрствую душу.

— Вы меня напугали, Дмитрий Александрович. Хорошо, что вовремя всё разъяснили по телефону, иначе я бы сошла с ума. Асенька для меня, словно родная дочь.

В мягком голосе прозвучало волнение. Женщина грустно выдохнула, приглашая жестом к своему письменному столу.