Неандертальцы. Иное человечество

Британский палеоантрополог Кристофер Стрингер обосновал эту новую классификацию прежде всего тем, что неандертальцы, хоть и состоят в близком родстве с сапиенсами, все же отличаются от них по многим признакам («General Anthropology», 2001, № 2). Известный американский палеоантрополог Иан Таттерсол в 2015 году объяснил принадлежность неандертальца и сапиенса к разным видам с морфологической точки зрения. Однако ряд исследователей, в том числе упомянутый на страницах этой книги Фьоренцо Фаччини (F. Facchini. «Die Urspr"unge der Menschheit», «Происхождение человечества». 2006), предпочитают прежнюю классификацию, где неандерталец остается подвидом человека разумного.

В последние годы мы уже начинаем привыкать к тому, что «верховными судьями» в затянувшихся научных спорах часто выступают генетики, поскольку у них есть точный инструмент измерения любого живого организма. Однако в этом споре не помогут и они.

Известный шведский палеогенетик Сванте Пэабо, выступая на международной телеконференции в 2010 году, заявил, что на основании данных, имеющихся у генетиков, пока еще нельзя сказать, принадлежат ли неандертальцы и сапиенсы к одному и тому же виду или к разным видам, поскольку ученые до сих пор не условились, где пролегает «генетическая граница» между видами и насколько геном одного организма должен отличаться от генома другого организма, чтобы их можно было считать разными видами (A. Gibbons. «Science». 2011, № 6016).

Имя Сванте Пэабо не раз будет упоминаться на страницах этой книги, поэтому сделаем небольшое отступление и представим подробнее этого ученого. Он родился в 1955 году в Стокгольме. Его отец – знаменитый шведский биохимик Суне Бергстрем, удостоенный в 1982 году Нобелевской премии по физиологии и медицине (Сванте носит фамилию своей матери – эстонки Карин Пэабо). Он изучал египтологию, а также медицину в Упсальском университете, владеет русским языком (не случайно в своих исследованиях он тесно сотрудничает с российскими учеными). Сванте Пэабо – общепризнанный основатель такого научного направления, как палеогенетика. Еще в 1984 году, будучи докторантом, он впервые изолировал ДНК из клеток древнеегипетской мумии. Год спустя редакция журнала «Nature» поместила сообщение об этом открытии на первой странице обложки. Пожалуй, мало кто из докторантов удостаивался подобной чести. Позднее он начал заниматься эволюционной генетикой. В 1997 году, после десятилетнего пребывания в Цюрихском, Калифорнийском и Мюнхенском университетах, он переехал в Лейпциг, «город, все еще не стряхнувший до конца свое социалистическое прошлое» (Пэабо), где стал одним из организаторов созданного здесь Института эволюционной антропологии.

В связи с затянувшимися спорами о видовой принадлежности неандертальского человека Кристофер Стрингер констатировал: «Пусть Homo heidelbergensis, Homo neanderthalensis и денисовский человек не вполне подпадают под обычное определение вида, поскольку сохраняют некоторую возможность гибридизации с Homo sapiens, все равно, по практическим соображениям их было бы преждевременно объединять в один вид с Homo sapiens ввиду имеющихся у них заметных морфологических отличий» (C. Stringer. «Nature». 2012, № 7396). Кстати, в интервью Lenta.ru Сванте Пэабо подчеркнул: «Лично я считаю, что термин “вид” вообще не имеет смысла, потому что достаточно четкого его определения не существует. В наших статьях мы никогда не употребляем его».

Как известно, «главным критерием биологического вида, когда речь идет об организмах с половым размножением, считается репродуктивная изоляция. Это значит, что в норме особи, принадлежащие к разным видам, либо не могут скрещиваться между собой, либо же не способны при скрещивании давать плодовитое (т. е. не стерильное) потомство» (Л.Б. Вишняцкий. «История одной случайности, или Происхождение человека». 2005). Однако на рубеже 2010-х годов группа ученых под руководством Сванте Пэабо доказала, что между неандертальским человеком и гомо сапиенс не было никакой репродуктивной изоляции (далее мы поговорим об этом подробнее). Еще очевиднее стало, что оба этих вида не подпадают под четкое определение двух отдельных биологических видов.

3. Начало долгого пути

В лабиринте прошлого