Небеса любви

– Что ты хочешь этим сказать? Как это… понятия не имеешь? – Лили нахмурилась. – Ты ведь наверняка должен знать. При твоем-то опыте…

Он молчал, глядя куда-то в сторону.

– Паскаль, так как же?… – пробормотала Лили.

– У меня опыта ничуть не больше, чем у тебя.

Лили в изумлении таращилась на мужа.

– Я тебе не верю, – сказала она наконец.

– Придется поверить. Я был вчера девственником, вот так-то. – Паскаль принялся целовать ее пальчики.

Лили по-прежнему смотрела на него во все глаза. И она вдруг заметила, что он действительно был смущен – на скулах у него даже появился румянец.

– Но почему?… – пробормотала она.

– Не считал нужным, – ответил он, продолжая целовать ее пальцы. – Полагаю, я дожидался тебя, герцогиня.

На глаза Лили накатились слезы, и она воскликнула:

– Как же я была неправа, когда говорила тебе все эти гадости! И как, должно быть, я тебя злила!

– Иногда я злился на тебя, это верно, – сказал он, поглаживая ее шею. – Иногда мне даже хотелось тебя придушить. – Паскаль помолчал немного. – Скажи мне, с чего ты решила, что я – развратник? Из-за того, что я притронулся к тебе?

Лили покачала головой.

– Нет. Я решила так сразу же, как только тебя увидела. Ты был такой красавчик… Опасный красавчик.

– Опасный? Лили, я в тот момент медитировал. Как я мог показаться тебе опасным? Безобидным – тут я мог бы согласиться.

– Вообще-то я впервые увидела тебя, когда ты работал в монастырском саду. Ты обернулся и посмотрел вверх – наверное, хотел по солнцу определить время. Я-то думала, что ты, скорее всего, будешь похож на уродливого пса, но ты оказался совсем другим.

– Задать следующий вопрос вслух – или сама догадаешься? – усмехнувшись, спросил Паскаль.

– Пожалуй, у меня уже тогда были в отношении тебя нескромные мысли. То есть плотское желание… – в смущении пробормотала Лили; ей было очень стыдно.

– Неужели? – ухмыльнулся Паскаль. – Греховные мысли – на монастырской стене?…

– Не надо меня дразнить. Я действительно думала, что ты насквозь пропитан грехом. Мой отец предупреждал меня, чтобы я держалась подальше от красивых мужчин. Потому что любой красивый мужчина якобы смертельно опасен, кем бы он ни был и где бы он мне ни встретился. И вот потом, когда ты притронулся ко мне, я, конечно же, не могла думать ни о чем, кроме самого худшего. Мне очень жаль, что я думала о тебе плохо. Честное слово…

– А я могу лишь повторить то, что сказал тебе вчера: не надо ни о чем сожалеть, дорогая. Слава богу, что тебе тогда полезли в голову такие мысли. Ведь если бы ты ни о чем таком не подумала, у меня не было бы этих мыслей сейчас.

– Сейчас? – изумилась Лили. – Прямо сейчас?

– Именно так, – отозвался Паскаль. – Конечно, у меня нет никакого опыта, но я намерен наверстать упущенное. К примеру…

Он уже оживал внутри нее, и Лили, закрыв глаза, полностью отдалась его воле.

Солнце еще не поднялось слишком высоко, когда Паскаль подошел к виноградникам на южном склоне. У него было неспокойно на душе, и, как выяснилось, не зря. Чарлз Клюбер не терял времени даром. Все в округе уже знали о том, что произошло накануне вечером.

Поднимаясь на склон, Паскаль видел, как оглядывались на него люди, и слышал возбужденный шепот. Ему давно бы пора к этому привыкнуть, но все равно было ужасно неприятно. «Что ж, придется распрощаться с непринужденностью в общении», – думал он. Увы, те счастливые дни, когда его здесь считали обычным человеком, канули в Лету…

Паскаль вежливо улыбался и раскланивался со всеми. Как всегда по утрам, первым делом он взялся за осмотр лозы. Чарлз Клюбер побежал к нему со всех ног, а потом долго жал ему руку.

– Месье, вы так быстро ушли вчера, что я не успел поблагодарить вас как положено. Эмили все мне рассказала. Рассказала и о том, что вы вернули жизнь нашему сыну. Я перед вами в неоплатном долгу, месье.

– Пустяки, Чарлз, – сказал Паскаль. – Вашего сына надо было только немного подтолкнуть. Ему пришлось нелегко при родах. Как сегодня чувствуют себя ваша жена и сын?

– Лучше не бывает! – просиял Чарлз. – У меня теперь есть и сын! Мой первый сын! А если бы не вы, месье, я бы сегодня его хоронил, – со вздохом добавил Чарлз.

– Как я уже сказал, его нужно было лишь немного подтолкнуть, вот и все, – пробормотал Паскаль. – Как назвали ребенка?

– О, я, конечно, сразу должен был сказать! – оживился Чарлз. – Мы назвали его Джозеф-Жан, в честь двух святых. Мы дали ему сильное имя, как вы и советовали. И, знаете, месье… То, что вы сказали моей жене, – это правда?… Ну… насчет того, что Господь одарил его своей милостью и что он будет совершать богоугодные дела… Он будет воином, мой сын?