Небеса любви

– Не ладят? Да они терпеть друг друга не могут, месье. Мой брат ненавидит моего мужа за ту жизнь, которую он вынуждает меня вести, а мой муж презирает моего брата за безответственность. – Лили пожала плечами. – Но муж, по крайней мере, проявляет заботу об этой земле и о людях, которые на ней живут. У него это в крови. Он смотрит на то, что происходит в замке, и ему от этого тошно.

Лили мысленно похвалила себя за хитрый ход. Пасси наверняка решит, что Паскаль поселился тут навсегда, чем создаст не самую благоприятную ситуацию для тех, кто использовал замок как штаб-квартиру заговорщиков.

– Да, я вчера слышал, как они ссорились, – продолжал граф, облизнув губы. А Лили испугалась, что ее и впрямь вот-вот стошнит. И в тот же миг она подумала о бедном израненном брате Жульене…

– Тогда вам известно, – сказала она, – что Паскаль желает, чтобы деньги вкладывались в землю, а Жан-Жак думает лишь об удовольствиях. При таком отношении к деньгам брат скоро все промотает.

– Да, ваш брат и в самом деле к деревенской жизни не приспособлен. – Пасси смахнул носовым платком пылинку с камзола, после чего вновь прижал платок к лицу.

– Жан-Жак никогда не заботился о других, – заявила Лили. – Он всегда любил только самого себя. Именно по этой причине брат проигнорировал вчерашнее предупреждение моего мужа о вспышке дифтерии и тем самым подверг риску всех, кто находится в замке. – Лили изобразила озабоченность. – Если вы соблаговолите принять мой совет, месье, я бы не рекомендовала вам тут слишком долго задерживаться. Мой муж всерьез озабочен происходящим. Болезнь распространяется с катастрофической быстротой. – Она нахмурилась. – Вы, должно быть, слышали, что половина населения Сен-Симона вымерла во время эпидемии тифа тридцать лет назад? Мой муж опасается, что дифтерия может вызвать те же последствия.

И у нее получилось! Если у Пасси и были какие-то сомнения относительно целесообразности отъезда, то теперь их не оставалось.

– Да-да, конечно… – поспешно проговорил он. – Что ж, мне, пожалуй, пора. Я надеюсь, ваш брат выздоровеет. Всего вам доброго, мадам.

– И вам всего доброго, – ответила Лили. – Спасибо за заботу. И лучше поезжайте в объезд Сен-Симона.

Пасси молча кивнул и быстро забрался в карету. Через несколько мгновений экипаж скрылся из вида.

Лили радостно рассмеялась. Паскаль был очень умным мужчиной, но и она, его жена, – очень даже не глупа.

Вся деревня от души посмеялась над тем, как Паскаль обманул гостей герцога, но для долгого веселья времени не было – начиналась уборка урожая. И сейчас очень многое зависело от погоды. Люди знали: стоит начаться дождям – и урожай пропал. Поэтому все принялись за дело, и вскоре винокурни были отмыты дочиста, а дубовые бочки и прессы – тщательно проверены. Тридцать лет прошло с тех пор, как в Сен-Симоне собирали приличный урожай винограда, и все в городке пребывали в состоянии радостного возбуждения.

Погода, к счастью, не подвела, и сейчас Паскаль, сидя на корточках, внимательно осматривал плоды. Люди же, затаив дыхание, ждали его вердикта. Многие крестились.

Наконец Паскаль улыбнулся и, подняв руки над головой, радостно воскликнул:

– Пора собирать!

– Пора, пора! – пронеслось над виноградниками, и внезапно все пришло в движение. Мужчины, женщины, дети, соседи из ближайших деревень – все вышли на работу как на праздник. Виноград уродился на славу, и каждая пара рук была на вес золота.

Две недели шел сбор. Волы тащили нагруженные виноградом телеги на винокурню, где ягоды сортировали и давили. Люди трудились с раннего утра до позднего вечера, но никто и не думал жаловаться – все были счастливы.

К концу последнего дня все устали донельзя. Впрочем, на празднование кое-какие силы люди все же оставили. Накрытые на главной площади Сен-Симона столы ломились от яств, и на пир были приглашены все, кто принимал участие в сборе урожая. В воздухе витал аромат жареного мяса – поросята на вертелах жарились тут же. «Славный будет праздник», – думал Паскаль, подходя к винокурне – надо было все еще раз проверить перед тем, как закрыть ее на ночь.

От зрелища, представшего перед его взором, у него перехватило дыхание. Женщины давили виноград в дубовых чанах, но Паскаль видел только Лили. Задрав юбку выше коленей, она смеялась, запрокинув голову. Босоногая, рыжеволосая, она сейчас походила на танцующую вакханку.

– Лили! – окликнул ее Паскаль.

Она посмотрела на него и с улыбкой помахала ему рукой.

– Лили, подойди ко мне! – крикнул он.

– Минутку! – Она выбралась из чана, затем вытерла ноги насухо чистой льняной тряпицей, после чего побежала к нему босиком, держа в руке чулки и туфли.

– Что-то случилось? – спросила она.

– Ничего не случилось. По крайней мере – ничего плохого, – проговорил Паскаль, увлекая жену к южному краю теперь уже пустынного виноградника.