Небеса любви

Мишель Шабо протирал напрестольный крест, когда услышал, что кто-то зашел в церковь. Повернувшись к двери, он едва крест не выронил.

Отец Шабо познакомился с Фрэнсис Дампьер, будущей герцогиней Сен-Симон, много лет назад, когда она была глубоко несчастной женой жестокого и безжалостного человека. Он стал тогда ее наперсником. И отец Шабо видел, с каким облегчением приняла Фрэнсис весть о гибели мужа, ставшего жертвой несчастного случая во время охоты. Да и сам отец Шабо мог бы признаться, что никогда еще не служил похоронную мессу с такой радостью. И он никогда в этом не раскаивался.

Фрэнсис уехала на следующий день после похорон, и с тех пор Мишель Шабо ее не видел. Красота этой женщины не померкла с годами. Напротив, с возрастом она даже стала благороднее, аристократичнее. И походка осталась королевской. Но отец Шабо заметил страдальческие складки в уголках губ этой все еще очень красивой женщины. Фрэнсис не выглядела счастливой. Очевидно, жизнь ее после отъезда из Сен-Симона не очень-то сложилась.

– Фрэнсис, – сказал отец Шабо, осторожно опустив на престол священную реликвию, – это действительно вы? Я думал, что вы удалились в монастырь.

– Рада вас видеть, Мишель. И я очень рада тому обстоятельству, что вы по-прежнему служите в Сен-Симоне, – тихо добавила женщина. – Вы не очень изменились.

– О, стал старше, толще и, надеюсь, немного мудрее. И я рад вас видеть, Фрэнсис. Какой приятный сюрприз.

– Не уверена, что после нашего разговора вы по-прежнему будете считать этот сюрприз приятным, Мишель. Признаюсь, я провела весьма беспокойную ночь.

– Вы пришли, чтобы исповедаться? – с приличествующим такому вопросу выражением лица спросил священник.

– Мне нужно поговорить с вами предельно откровенно, но я не стала бы называть этот разговор исповедью.

Мишель видел, что герцогиня встревожена, и причин тому могло быть немало. Но отцу Шабо хотелось верить, что Фрэнсис здесь потому, что Господь услышал его молитвы.

– Проходите и помолимся вместе. А затем и поговорим, хорошо?

После молитвы отец Шабо присел на скамью рядом со своей бывшей прихожанкой.

– Вы приехали, чтобы навестить своих детей? – спросил священник, чтобы помочь гостье начать разговор.

– Да, – ответила герцогиня. Ее руки, лежавшие на коленях, были крепко сжаты. – Я не видела их долгое время…

Герцогиня вкратце обрисовала ситуацию, и Мишелю стало понятно происхождение этих скорбных складок у ее губ.

– Я не знал, что вас постигла такая беда, – с сочувствием сказал отец Шабо. – Но сейчас вы наконец-то воссоединились с детьми. Наверное, их сердца переполнены радостью.

– Увы, это не так. – Герцогиня вздохнула. – Мы, конечно же, учимся понимать друг друга, но с Лили мне очень трудно. У нее столько обиды на меня и на ее отца… Однако я пришла к вам не для того, чтобы жаловаться на своих детей. Мишель, я стою перед ужасным выбором. Если я помогу одному ребенку, то погублю другого.

Отец Шабо взял герцогиню за руку.

– Что же случилось? Расскажите… – тихо попросил он.

Фрэнсис снова вздохнула. В глазах ее стояли слезы.

– Вчера вечером я познакомилась с мужем Лили, с Паскалем Ламартином.

Отец Шабо боялся вздохнуть. «Вот оно и случилось!» – мысленно воскликнул он.

– Вообще-то я познакомилась с ним еще накануне, но видела его, можно сказать, мельком. К тому же было темно… Однако же… Мишель, я ожидала увидеть совсем другого человека. – Герцогиня говорила сбивчиво – сказывалось волнение. – Вчера вечером я начала размышлять, и тогда… Тогда я все поняла.

– Что именно вы поняли? – осторожно спросил отец Шабо.

– Насчет Анри и Анны Ламартин. Жан-Жак рассказал о здешних слухах… Якобы муж Лили – незаконнорожденный сын Сержа. Я, само собой, с ходу отмела подобную возможность. Должно быть, вы помните, как Серж и Кристина любили друг друга?

– Конечно, помню, – кивнул отец Шабо.

– Мы все знаем, что Анна Ламартин была бесплодна, и потому она никак не могла родить ребенка, – продолжала герцогиня. – А Паскаль за ужином сказал мне, что они жили совсем в другом месте. Тогда я решила, что сходство мне просто мерещится. Но Мишель, они с Сержем похожи! Поразительно похожи. Когда же он сказал, что его мать звали Анной, а мое описание Анны Ламартин идеально совпало с его воспоминаниями о ней… О, тогда я наконец все поняла!

– Что же вы поняли?

– Ох, теперь мне кажется, что я все поняла уже тогда, когда увидела его на празднике. Он стоял на скамье, обращаясь к тем, кто собрался на площади. И он был удивительно похож!.. Та же благородная стать и та же уверенная сила в движениях…

Герцогиня умолкла. Ее била дрожь, и отец Шабо взял гостью за руку. Немного успокоившись, герцогиня вновь заговорила:

– Он унаследовал не только рост и цвет волос отца, не только характерную форму его носа, но еще и ее рот. Конечно, рот у Паскаля более мужественный – но эта его нижняя губа, эта улыбка… И еще – взгляд. Он смотрит на собеседников прямо и очень серьезно, а потом его лицо вдруг словно освещается… и веселье так и брызжет из глаз. Вы ведь все это видели, Мишель?

– Да, видел.

– Я ведь ничего не придумала, верно?