Небеса любви

Паскаль тотчас подошел к портрету. Он ничего не говорил, но слова и не требовались – все эмоции отражались у него на лице, и сейчас это были и грусть, и сожаление, и любовь…

– Я не очень-то на него похож, верно? – сказал он наконец.

– На самом деле ты на него все-таки похож, – немного подумав, ответила Лили. – Но отец Шабо говорил, что ты больше похож на мать, чем на отца.

Тут Лили заметила портрет, висевший неподалеку от портрета Сержа. На нем была изображена красивая светловолосая женщина в голубом платье с высокой талией. Глаза у нее были той же формы, что и у Паскаля, а губы – чувственные, причем нижняя – припухшая.

– Посмотри, Паскаль, мне кажется, это твоя мать. Ты действительно похож на эту женщину, и ты…

Лили умолкла, изумленная реакцией мужа.

– Господи… – прошептал он. – О боже… – Он смотрел на портрет так, словно увидел привидение. – Да ведь это она…

– Кто? – спросила Лили. Паскаль смертельно побледнел. – Кто она?…

Муж не ответил. Приблизившись к портрету, он коснулся его дрожащей рукой.

– Моя мать… – проговорил он осипшим голосом. – Все это время… Моя мать… А я не знал и не мог знать…

– Чего ты не знал? – в растерянности пробормотала Лили.

И тут он повернулся к ней, и лицо его осветилось такой чистой радостью, что у Лили перехватило дыхание.

– Помнишь, я рассказывал тебе о кораблекрушении и о том, что я увидел в том ярком божественном свете?

Лили кивнула.

Паскаль снова посмотрел на портрет.

– Она была моим ангелом.

Часовня, находившаяся в западной части замка, была встроена в фортификационную стену. Паскаль распахнул дубовую дверь и осмотрелся. Тут было тихо и покойно. И очень красиво. Купол опирался на венок из восьми арок, а расположенные вдоль стен надгробные плиты украшала замысловатая резьба.

Паскалю не пришлось долго искать то, ради чего он зашел сюда.

«Серж Александр. Кристина Вероника». И на плитах были выбиты также даты рождения и смерти.

Паскаль провел рукой по надписям на камне.

– Спасибо, – прошептал он. – Спасибо, отец, за то, что дал мне жизнь и эту землю. Спасибо, мама, за то, что позаботилась обо мне тогда, когда я больше всего нуждался в твоей заботе. Спасибо тебе за то, что так меня любишь.

А затем он провел рукой по собственному имени, данному ему при рождении. «Александр Андре Филипп. Родился 9 апреля 1809 года». Неудивительно, что Ламартины назвали его Паскалем. Он был рожден в канун Пасхи. «Умер 30 апреля 1809 года».

«Но он не умер, – преисполненный невыразимой благодарности, думал Паскаль. – Ему позволили выжить, найти Лили и найти свое место на этой земле».

Паскаль опустился на колени и поблагодарил Бога, который наконец счел возможным привести его домой.

Эпилог

Отец Шабо, зачерпнув воды из крестильной чаши, плеснул немного на затылок младенца, после чего елеем начертил крест у него на лбу.

– Я крещаю тебя во имя Отца, Сына и Святого Духа и нарекаю Андре Николасом Сержем, – торжественно провозгласил святой отец.

Андре сморщил личико, его нижняя губа задрожала, и Лили не смогла сдержать смеха, когда младенец возмущенно заорал. Она взглянула на Паскаля, который, судя по всему, испытывал облегчение по завершению обряда. Для человека, который был знаком с Царством света не понаслышке, он слишком уж подозрительно нервничал во время крещения своего сына.

– Должен сказать, что Паскаль так же громко голосил, когда я его крестил, – сказал отец Шабо, пока Джорджия закутывала Андре в пеленки перед тем, как передать Лили. – Он вопил не меньше пяти минут, и лишь потом успокоился.

Паскаль посмотрел на своего сына, который перестал кричать и теперь икал.

– Мы с ним люди чувствительные, – сказал он с улыбкой. – Нам не нравится, когда нам льют воду на голову.

С обожанием глядя на малыша, Джорджия осторожно провела ладонью по его темному затылку.

– Должна сказать, он похож на тебя.

– Я искренне на это надеюсь, мадам, – ответил Паскаль с серьезнейшим видом. – Все были бы в замешательстве, если бы он был похож на кого-то другого.

Николас кивнул и проговорил:

– Тебя любой отец поймет. – Осмотревшись, граф добавил: – Красивая часовня. Построена в шестнадцатом веке, да?

– Месье, вы, как всегда, правы, – ответил Паскаль. Он принялся описывать интересные архитектурные детали храма, и к разговору тотчас подключился и отец Шабо, которому было что сказать по этому поводу.

Лили была несказанно рада за мужа. Она с улыбкой наблюдала, как он общался с Николасом и Джорджией – они успели приехать к самому началу церемонии. Паскаль попросил приемных родителей стать крестными для его сына, и все понимали, почему выбор пал именно на них.

– Ваш муж выглядит счастливым человеком, – тихо сказал отец Шабо, стоявший у Лили за спиной.

– Так и есть, святой отец, – подтвердила Лили, обернувшись к священнику. – Я как раз думала о том, что во время его последней встречи с Николасом и Джорджией он выглядел совсем иначе. Конечно, он был тогда несчастен и зол, хотя и старался скрывать свои чувства. Слава богу, что сейчас он этого не делает. Но ведь перемена произошла не только в этом, верно?

Отец Шабо, казалось, о чем-то задумался. Наконец он проговорил: