Небеса любви

– Лили?! Вы назвали меня Лили? – перебила жена. – И вчера – тоже! Но почему? – Она смотрела на него так, словно подозревала какой-то подвох.

– Потому что вас так зовут, – ответил Паскаль. – А теперь слушайте меня внимательно. И внимательно смотрите на меня.

– На что именно смотреть? – спросила она.

– Просто смотрите. Смотрите на долину. Смотрите на то, что вокруг вас. Смотрите на туман, что стелется по траве. Смотрите на яркую зелень, на черепичные крыши домов – смотрите куда угодно.

Лили хмыкнула и заявила:

– Я, знаете ли, не слепая. Я и так все это вижу.

– Но вы ведь вчера сказали, что хотите учиться, не так ли? Так вот, все это – часть обучения. Для овладения искусством врачевания важно научиться быть внимательным к деталям. А для того чтобы научиться вниманию, надо научиться смотреть. Смотреть и слушать. И не только меня, но и себя.

– Ладно, хорошо, – согласилась Лили, надув губу. – Если вы так настаиваете… Хотя я думаю, что все это ужасно глупо.

– Не так глупо, как вам кажется. – Паскаль выпустил запястье жены и теперь касался лишь кончиков пальцев. – Итак, закройте глаза, – продолжал он. – И слушайте, что происходит вокруг вас. Слушайте звуки, слушайте тишину… а, когда наслушаетесь, вберите все это в себя. И вам сразу же станет хорошо и спокойно. Главное – не надо препятствовать тому, что произойдет.

Лили была почти уверена, что ее муж сошел с ума. Но она все же подчинилась и закрыла глаза.

– Дышите глубже, – послышался голос Паскаля, и Лили сделала несколько глубоких вдохов.

Вскоре дыхание ее выровнялось, но вначале она не слышала ничего, кроме птичьего щебета. Однако через минуту-другую Лили стала распознавать и другие звуки. Вот подул ветерок, а вот, чуть погодя, зашелестели листья… А потом она услышала голоса – тихие, но вполне различимые, доносившиеся снизу, из деревни. И она слышала ровное дыхание Паскаля.

Прошло еще несколько минут – и вот ее уже обволакивает пелена спокойствия. Необыкновенно странное ощущение, ни с чем не сравнимое! Чудесное ощущение мира и душевного покоя… И казалось, что ощущение это исходило из пальцев Паскаля, все еще прикасавшихся к ее пальцам.

Кроме того, она чувствовала внутри… какое-то странное теплое сияние – словно в груди у нее вдруг вспыхнуло маленькое солнце. И это солнце дотягивалось своими лучами до самых кончиков пальцев у нее на руках и на ногах. Лили казалось, что она заново училась жить – как только что появившийся на свет младенец, трогательно беззащитный и открытый всем радостным жизненным ощущениям.

Какое-то время Лили словно плыла по течению – плыла, не зная ни волнений, ни тревог. Но затем она начала осознавать: что-то манило ее, влекло так сильно, что просто она не могла противостоять этому влечению, как не могла не дышать.

Сделав глубокий вдох, Лили открыла глаза и увидела перед собой Паскаля, с улыбкой смотревшего на нее, цепко удерживавшего ее взгляд своим взглядом. И она как будто провалилась в этот взгляд, после чего вокруг нее распространялось золотистое сияние, в центре которого находилась бездонная чернота мужниных глаз; и эта бездна неумолимо затягивала ее. Она медленно погружалась в эту бездну, и при этом все отчетливее ощущалось какое-то внутреннее жжение, временами переходившее в боль. Пламя же разгоралось все ярче, и казалось, что по жилам ее струился огонь, а место чуть пониже сердца все раскалялось и раскалялось… И вот уже боль стала совершенно невыносимой, и ей захотелось закричать.

Однако же эта была совсем не та боль, которую она впервые почувствовала при отъезде матери. И вовсе не та, которую она ощутила, когда уехал Жан-Жак. Нет, эта боль была порождена избытком радости – радость наполняла ее волна за волной, и Лили казалось, что она вот-вот не выдержит и лопнет. Но тут волны вдруг начали отступать, и вскоре совсем исчезли – осталось лишь желание разрыдаться.

А в следующее мгновение Лили поняла, что по щекам ее катятся горячие слезы.

– Милая, милая Лили… – бормотал Паскаль, а мерцающий ореол вокруг него дрожал, переливался и постепенно исчезал. И вскоре таинственный свет померк совсем – остался только свет солнечный.

– Паскаль, – с дрожью в голосе прошептала Лили, – что это было?

– Некоторые люди называют это Богом, – тихо ответил муж. – Другие же зовут это соприкосновением душ.

– Значит, вы знаете, что я имею в виду?

– Да, знаю. – Он осторожно смахнул с ее лица слезинки.

– Но откуда это берется? Как вам это удалось?

– Это вам удалось, а не мне, – сказал муж, ласково ей улыбаясь. – Я думаю, вы очень хорошо меня слушали.

– Так вы… Вы тоже там были? Вы тоже это чувствовали?

Паскаль улыбнулся еще шире.

– Да, я тоже там был. И я тоже это чувствовал.

Лили на мгновение задумалась, потом спросила:

– А вы можете сделать так, чтобы это повторилось?

Паскаль вдруг расхохотался.

– О, Лили!.. А вы и впрямь удивительная женщина!

– Так можете или нет? – с надеждой и страхом пробормотала Лили.

– Это зависит не от меня, а от вас – целиком и полностью, – ответил муж с ухмылкой. И теперь он выглядел как обычно, то есть как тот самый негодяй, к которому Лили привыкла.